После ванны Фредерик почувствовал себя намного лучше, хотя висок еще пульсировал тупой болью.
«Что я за чертов дурак!» – бранил он себя, натягивая парчовый халат и проводя гребнем по влажным локонам. Он обладал доброй толикой ума. А многие считали, что ума ему досталось даже больше, чем малая толика. Так почему он столь глупо и бессмысленно заставлял себя продолжать это дело, хотя голова его пульсировала от боли, а тело дрожало от напряжения и слабости?
Потому что он чертовски хотел произвести впечатление на Порцию, никоим образом не желавшую быть впечатленной.
Куин оказался прав в своих прогнозах. Он открыл Фредерику, что причиной того, что Порция так часто появлялась в его комнатах, было нежелание оставлять его наедине с горничными.
Она считала своим долгом посещать Фредерика, чтобы защитить несчастных служанок от его неуправляемой похоти.
Еда? Как бы не так!
Подойдя к окну, Фредерик смотрел, как солнце опускается за деревья.
Единственным утешением для Фредерика было только то, что Йен и Рауль остались в Лондоне. Последнее, чего он бы желал, это, чтобы друзья стали свидетелями его смехотворных попыток привлечь к себе интерес этой строптивой леди.
Он сомневался в том, что хоть один из них встречал в жизни женщину, не пожелавшую сразу прыгнуть к ним в постель. Дьяволы ада! Да им, верно, приходилось запирать свои двери, чтобы защитить себя от их посягательств.
Конечно, им и не требовалось распускать хвост, как какому-нибудь бесстыдному фату.
Тихий стук в дверь прервал, необычные для Фредерика мрачные размышления, и, благодарный этому обстоятельству, он отвернулся от окна и крикнул слуге, чтобы тот вошел.
Ожидая, что с ужином придет Куин, Фредерик вдруг почувствовал, как сдавило грудь, кровь воспламенилась при виде Порции Уокер, переступившей через порог его комнаты.
Она была такой крошкой, что могла бы поместиться у него в кармане, и все же ухитрялась заполнить всю комнату, своей женской властью, и сладостным ароматом полуночных роз.
В одно мгновение потрясенный и плененный этим неожиданным явлением, Фредерик в молчании смотрел, как она скользит по комнате. Что бы там ни было, она была красива! Даже в этом уродливом сером платье, пригодном разве что для мусорной кучи, она умудрялась выглядеть экзотически прекрасной с волосами цвета воронова крыла и фарфоровой кожей.
Порция приблизилась к постели.
О да! Именно здесь и было ее место. А все, что ему требовалось – это сделать, несколько шагов вперед, и он мог бы сгрести ее, сбить с ног и…
Его горячечной фантазии, тотчас же пришел конец, едва он с опозданием заметил, что Порция водрузила на низкий столик поднос с едой.