В коридоре послышались шаги Арика, я торопливо спрятал несколько фотографий во внутренний карман и закрыл коробку. Когда Арик показался на пороге кухни, я как раз увидел в глубине шкафа банку кофе.
– Ну что ты тут возишься? – подозрительно спросил Димирчан.
– Да вот, кофе не мог найти. Кстати, приличный кофе. – Я показал ему банку «Рабусты».
Арик открыл банку, понюхал и кивнул:
– Ничего, ты, главное, его не испорти, – и вышел из кухни.
Я нашел джезву и занялся приготовлением напитка. В самом разгаре этого сложного процесса Арик снова появился на пороге и тихо сказал:
– Завязывай. Колыванов подъехал. Сиди здесь тихо.
Я кивнул и снял джезву с огня. Арик показал мне жестом на стул и прижал палец к губам. Сам он достал из кобуры пистолет и встал на пороге кухни.
Мне с моего места коридор был виден почти весь. Бойцы замерли по бокам от двери. Все ждали.
По кухне распространялся божественный аромат свежезаваренного кофе. Мне мучительно хотелось плюнуть на все и налить себе чашку, но, увидев лицо Димирчана, я понял, что ему хочется кофе еще сильнее, чем мне, и от этой мысли я сразу повеселел.
Прошло несколько минут. Я ждал звука подъехавшего лифта, но на лестнице было тихо. Вдруг среди этой тишины совершенно неожиданно раздался дверной звонок.
Видимо, сценарий был обговорен заранее. Один из бойцов махнул рукой, Елена Сергеевна подошла к двери и спросила:
– Арсений, это ты?
И тут в ответ на ее слова трижды громыхнули выстрелы.
От двери полетели щепки, Елену Сергеевну отбросило к противоположной стене коридора. Арик бросился вперед, бойцы возились с запорами, а с лестницы прогремело еще несколько выстрелов – правда, звук был совсем другой.
Я выглянул в коридор. Елена Сергеевна лежала на полу, вся ее грудь и живот превратились в темно-багровое месиво. Но она еще была жива – рот приоткрывался, как у выброшенной на берег рыбы, глаза еще сохранили осмысленное выражение и, казалось, что-то искали.
Димирчановские бандиты наконец справились с замками и распахнули дверь – впрочем, наверное, они сделали это быстро, просто время так уплотнилось, что секунды ползли, как пьяные улитки, – и как только дверь открылась, в коридор буквально ввалился Колыванов. То есть он сделал один шаг в дверь и тут же рухнул ничком на пол, причем по его позе я понял, что он-то уж точно мертв.
Глаза Елены Сергеевны наконец нашли то, что искали, – труп Арсения Колыванова. Взгляд ее остановился на мертвеце, и – честное слово – на губах этой буквально разорванной на куски женщины появилась улыбка удовлетворения. Правда, эта улыбка просуществовала буквально долю секунды – глаза ее тут же подернулись мутной белесой пленкой, и Елена Сергеевна умерла.