— Учитель, будучи вынужден охранять этот отдаленный пост, я не имел возможности посещать ваши лекции. И поскольку вы собираетесь покинуть этот мир, не могли бы вы оставить мне несколько слов своих наставлений?
Тогда Лао-Цзы опустился на землю и записал восемьдесят коротких стихотворений — менее пяти тысяч слов, после чего отбыл в неизвестном направлении.
Пред тем как рождена земля
И создан неба свод,
Была материя дана
В безмолвии пустот.
Она не знает перемен,
Извечна и прочна,
Ей не страшны ни смерть, ни тлен...
Вращается она.
Творя вокруг себя миры
И в сумерках, и днем,
И потому я до поры
Назвал ее «путем».
Себе мы форму придаем,
Как в амфоре вода,
А Небеса идут путем,
Который был всегда.
Тьма уже окутала небо на востоке, когда Янг свернул с главной дороги и приготовился к финальному спринтерскому забегу вдоль канала. В ста тридцати метрах от него по обеим сторонам дороги жались грязные кирпичные домишки, а еще дальше за двумя высокими акациями притаился дом его дяди. Это довольно большое, по сравнению с другими участками размером 10 на 10 ярдов, имение вмещало в себя зубоврачебный кабинет, мастерскую по починке велосипедов, дядину жену с четырьмя детьми, его престарелого отца, приходившегося Янгу дедушкой, мать Янга с ее птичкой, трех сестер и, как правило, одного-двух постояльцев, обитавших на тонких матрацах в ожидании ремонта транспортных средств или приходивших в себя после починки коренных зубов.
Янг не мог разглядеть дом за нависающими ветвями акаций, но зато мог с легкостью представить, что происходит внутри. Лампа уже перенесена из столовой на кухню, и все члены семьи переходят в мастерскую к телевизору и рассаживаются между упаковками с зубными протезами. Единственным источником света служит мерцание крохотного экрана, напоминающего в темноте трепетанье крыльев мотылька.
Янг отчетливо видит всех присутствующих. Дядюшка в расстегнутой рубашке сидит, откинувшись на спинку стоматологического кресла, держа в короткопалой руке сигарету. Рядом на скамеечке пристроилась его жена. На полу в полулотосе восседает хихикающий дедушка с длинной трубкой во рту. За их спинами расположились двоюродные братья и младшие сестры, делающие вид, что их страшно интересует, как наводнение на Янцзы повлияет на распределение рисовых квот. У самой стены его старшая сестра укладывает спать малышей, перепеленывая их и кладя одного за другим на матрасик. У дверей висит клетка с птицей, закрытая от сквозняка тряпкой.
В соседней комнате его мать бесшумно моет посуду.
Дядюшка снова будет сердиться на то, что Янг припозднился, но он и слова ему не скажет, разве что бросит недовольный взгляд. Он никогда ни о чем не спрашивает — все и так знают, где был Янг. Единственное дозволенное развлечение — публичная библиотека. За полфыня там можно получить полное уединение даже в том случае, если читатели сидят впритирку друг к другу.