— Вправь мне его, сержант, — простонал Форкосиган, не вставая с земли, и Ботари, упершись ногой в грудь своему бывшему капитану, точно направленным рывком вернул сустав на место.
— Ведь должен был запомнить, — прохрипел Форкосиган, — что не стоит с ним связываться.
— По крайней мере, на сей раз он вам ее не сломал, — ободрил его Куделка и вместе с Ботари помог ему подняться. Форкосиган проковылял к садовому стулу и уселся в ногах у Корделии, очень осторожно. Ботари тоже двигался медленней и скованней обычного.
— Вот… — произнесл Форкосиган, еще отдышиваясь, — так… мы обычно развлекались… на борту «Генерала Форкрафта».
— Не без успеха, — заметила Корделия. — А как часто вам случалось попадать в рукопашную в настоящем бою?
— Очень, очень редко. Но если это случалось, мы побеждали.
Собравшиеся разошлись, обсуждая, как кто выступил. Корделия пошла с Форкосиганом — помочь ему с локтем и рассеченной губой, горячей ванной, массажем и свежей одеждой. Разминая ему спину, она вернулась к проблеме, все больше и больше ее занимавшей.
— Как полагаешь, ты не мог бы сделать Ку замечание о том, как он обращается с Дру? Он с ней сам на себя не похож. Она из кожи вон лезет, стараясь быть с ним милой. А он не уделяет ей даже той вежливости, какую проявляет к мужчинам. Она же почти его коллега-офицер. И, если я не совсем ослепла, она в него без памяти влюблена. Почему он этого не видит?
— А почему ты думаешь, что не видит? — медленно переспросил Эйрел.
— По тому, как он держится, конечно. А жаль, из них бы вышла превосходная пара. Ты не находишь ее привлекательной?
— Потрясающе привлекательной. Но вообще-то мне нравятся рослые амазонки, — он усмехнулся через плечо, — это общеизвестно. Не все разделяют мои вкусы. Уж не энтузиазм ли свахи блестит в твоих глазах? Как думаешь, это все материнские гормоны?
— Тебе вторую руку вывихнуть?
— Ой. Нет, спасибо. Я и забыл, как больно бывает после драки с Ботари. А-а, так лучше. И чуть ниже…
— Завтра у тебя там будут впечатляющие синяки.
— А то я не знаю. Так вот, прежде чем ты примешься устраивать личную жизнь Дру… ты тщательно подумала про инвалидность Куделки?
— О! — Корделия замолкла. — Я думала… что половая функция у него восстановлена вместе со всеми остальными.
— Или не лучше остальных. Это очень тонкая операция.
Корделия поджала губы. — Ты это точно знаешь?
— Нет. Я знаю, что ни в одной нашей беседе этот вопрос ни разу не всплывал. Никогда.
— Хм. Хотела бы я знать, как это истолковать. Выглядит несколько пессиместично. Как думаешь, я могу спросить…?