Чтобы ишак не ел свой хлеб задарма его стали приучать к полезному труду. Вешали на крепкий костистый хребет две тридцатилитровые фляги и ходили с ним на родник, находящийся в двухстах метрах от поста. Однако через неделю, одноглазый, едва завидев пустые баклаги, стал исчезать. Но также исчезал со стола и из запасов весь хлеб.
После того как сгинул компот из свежих фруктов, пришлось сварганить на вход в блок деревянную дверь. Но когда в пределах видимости не было ёмкостей для воды, Сволочь околачивался возле этой двери, специально гадил и мешал всем нормально жить. Чистоплотные собаки дело не спасали. Вероятно этот осёл стал для них каким-то авторитетом, потому-как они его повсюду по собачьи преданно сопровождали и охраняли, даже у двери.
Сволочь, на более приличные клички — Вор, Попрошайка, Дармоед и Тунеядец, совершенно не откликался. Но, после того как, лирически настроенный Саша обратился к нему как к Пегасу, омоновец стал его лучшим другом и как преданный пёс ни на шаг от него не отходил. Вероятно, красивое слово Пегас очень походило на бывшее ослиное имя или же ассоциировалось у него с чем-то очень приятным.
Через месяц собака-девочка ощенилась, но скрупулезно просчитав время, бойцы пришли к выводу, что шаловливый осёл здесь совершенно не причём. Ещё через месяц Саша стал себя чувствовать несколько стеснённым в движениях из-за того что его повсюду преследовал верный Пегас, того, в свою очередь, охраняют собаки и под ногами у всех, распихивая друг друга, хаотично и бестолково суматошатся семь глупых щенков.
Можно представить, что происходило возле новенькой двери, когда Саша прятался от всех этих проблем. На неоднократные требования прекратить безобразие а также на замечания упрямый Сволочь никак не реагировал и должных выводов для себя не делал. Ну — осёл, что с него взять. Одним словом — млекопитающее.
А вот привязать животину к какому-нибудь столбу у всех воинов то ли рука не поднималась, то ли не было времени из-за постоянных уборок территории, а может просто… да мало ли чего не хватило. Да и выгнать Сашу вместе со всеми проблемами куда подальше, тоже нельзя, — шибко большой однако, хоть и дисциплинированный.
* * *
Та-ак, что-то Муза подозрительно долго задерживается… Да и Саша какой-то довольный и загадочный. Не отдалась ли ветреная Муза Кукушкину?
Так оно и есть. В конце концов, всех интересует конечный продукт в виде военно-ментовского произведения, а не какие-то скучные дебри в стиле латиноамериканских любовных взаимоотношений. Тем более что у молодого и беспечного автора совершенно атрофировано чувство ревности. Обычно его девочки друг к другу ревнуют. Безусловно, легкомысленная Муза давно приглядывалась к этому доброму амбалу — Александру Сергеевичу Кукушкину.