— Скорее всего, отправится в лечебницу для душевнобольных, — скривил губы Арнелий. — Юноша явно не от мира сего. Возможно, со временем его вернут родным.
— Если им заинтересуется Коллегия, как опасным самородком, и потребует его себе, они запросто вытряхнут из Эрлена все подробности о «неком господине», как бы ни старались ваши маги, — сказала я. — Тем более… вы им полностью доверяете?
— Коллегия Эрлена не получит, — отрезал Арнелий, не ответив на мой вопрос. Все было предельно ясно: в скором времени беднягу Собачника ждал несчастный случай. Или самоубийство.
— В таком случае, Ваше величество, данное расследование можно считать завершенным, — наклонила я голову. — Позвольте откланяться.
— Всего доброго, госпожа Нарен, — кивнул Арнелий.
Домой я сразу не поехала, отправилась прогуляться по парку. Зря я это сделала — вскоре меня нагнал Лауринь.
— Вам нравится назначать свидания в парке, Лауринь? — любезно осведомилась я. — Вы меня второй раз здесь подкарауливаете.
— Простите, госпожа Нарен… — Лауринь смутился. — Я только хотел узнать — что будет с Эрленом? Его… казнят?
— Не думаю. — Я пнула подвернувшийся под ногу камешек. — Его уже объявили душевнобольным, а таких не вешают. — Я искоса посмотрела на лейтенанта. — Лауринь, вы вообще поняли, что произошло? Ситуация вам ничего не напоминает?
— Так точно, госпожа Нарен. — Лауринь посерьезнел. — Вы… вы имеете в виду господина из Эстали?…
— Забудьте это словосочетание раз и навсегда, Лауринь, — предостерегла я. — Иначе рискуете оказаться в одной уютной камере с нашим Собачником.
— Да… я… Госпожа Нарен, это… то же самое, что было осенью? — сформулировал, наконец, Лауринь. — То, о чем вы мне велели молчать?
— Да, лейтенант, оно самое. На сей раз Его величество в курсе. — И зачем я говорю об этом Лауриню? — Надеюсь, вам не нужно повторять дважды о необходимости держать язык за зубами?
— Я буду молчать, госпожа Нарен… — серьезно заверил Лауринь.
— О вашем участии в этой истории, кроме меня и Эрлена, не осведомлен никто, — заметила я. — Но Собачник не знает вашего имени и не знает, что вы гвардеец. А мало ли кто мог служить мне проводником… Вы уяснили?
— Меня не было с вами, госпожа Нарен, — понятливо кивнул Лауринь. Что это с ним, неужели проблески разума появились?
— Да. Вы сидели дома и скучали. Или болтались по улицам и страдали от неразделенной любви. Неважно. — Я хмыкнула. — Вы мне очень надоели, лейтенант, но мне все равно не хотелось бы, чтобы вам на голову случайно упал перелетный кирпич.