В один прекрасный день по дороге, ведущей мимо имения Шлосса, проехал одинокий путник, а я очень удачно повстречала его во время очередной верховой прогулки, совершаемой в гордом одиночестве. Молодой человек банально удирал от некого взбешенного мужа, чье чело украсили ветвистые рога, и очень сокрушался по тому поводу, что не успел захватить с собой ни денег, ни даже смены белья. Я решила, что Шлосс не обеднеет, приютив этого бойкого юношу на ночь, ссудила пылкого любовника десятком аров и снабдила несложным поручением. Шлосса я, конечно, предупредила о задуманном через Эриха — наедине я с хозяином имения старалась не встречаться, чтобы не вызывать у Иланы лишних подозрений. (Честно говоря, эта игра в кошки-мышки уже стала мне надоедать: я предпочитаю раскрывать уже совершенные преступления, а не искать то — неведомо что, но деваться было некуда).
На следующее утро молодой человек, заметно повеселевший и немного разбогатевший, покинул «Яблони», а в доме началась легкая суета. Проветривались и протапливались комнаты правого крыла, вытряхивались и сушились перины, вынималось свежее постельное белье, драились полы и протирались окна. На резонный вопрос Иланы о том, что, собственно, происходит, Шлосс, сияя, показал ей письмо, написанное изящным женским почерком (пришлось серьезно потрудиться, обычно я пишу, как курица лапой), и изложил новости. Оказывается, живущая в городе Алисса, дочь Шлосса, с нарочным передала отцу записку. Она, видите ли, в последнее время стала неважно себя чувствовать, и врачи предписали ей для поправки здоровья полный покой и свежий воздух, а где же получить все это, как не в родном имении! Таким образом, выходило, что Алисса с двумя детьми сразу после праздников прибудет в «Яблони» и поселится в нем на неопределенно долгий срок, а муж ее, конечно, станет навещать любимую жену, по меньшей мере, раз в неделю. Шлосс сиял неподдельной радостью (в этом кругленьком человечке дремал недюжинный актерский талант), что и немудрено: дочь он очень любил. Илана, узнав новости, заметно изменилась в лице. Присутствие в доме не заезжей чиновницы, которая не сегодня-завтра уберется восвояси, а родной дочери Шлосса, готовой обосноваться тут надолго, явно не было ей нужно. Надеюсь, я не ошиблась в своих расчетах, и Илана начнет действовать немедленно…
Я уже говорила, что привыкла полагаться на свою интуицию? Не подвела она меня и на этот раз.
Этим вечером старшая повариха, видимо, на радостях, расстаралась на славу: такой ужин украсил бы и королевский стол, не говоря уж о скромном помещике. Шлосс, впрочем, не замечал, какими яствами уставлен стол, и, не закрывая рта ни на минуту, трещал о своей любимой дочери Алиссе и не менее любимых внуках, сорванцах и негодяях, отчаянно похожих на своего дядюшку Марена, того самого, что сбежал юнгой на корабле. Илана давилась нежным жарким, а я терпеливо ждала, что же выйдет из этого представления.