Подойдя к группе ребят поближе, я увидел, что Камерон держит в руках листки с контрольной. Его приятели сверяли по его ответам свои: «изобретение хлопкоочистительной машины, ага, я то же самое написал». Я шел мимо Кэмерона, у него за спиной. Я не думал, что делаю. Просто протянул руку и выхватил листки из его рук.
— Эй! — крикнул Кэмерон, пытаясь забрать их обратно.
— Я только перепишу, — хриплым голосом выдавил я и развернулся, чтобы он не дотянулся до своей работы. Я раскраснелся, тяжело дышал, мне было стыдно за свой поступок, но я не сделал ничего, чтобы исправить ситуацию. — На истории получишь свои писульки обратно.
Кэмерон соскользнул со столба. Он подошел ко мне, держа руки ладонями кверху. Его глаза увеличенные линзами, были потрясенными и просящими.
— Нолан. Не надо. — Не знаю почему, но я удивился, когда он назвал меня по имени. В жизни бы не подумал, что он знает, как меня зовут. — Если наши ответы совпадут, мистер Сардуччи догадается, что ты списал. Нам обоим попадет. — Его голос дрожал.
— Не хнычь, — сказал я.
Прозвучало это резче, чем я хотел, — наверное, я испугался, что он заплачет. Остальные ребята восприняли мои слова как издевку и засмеялись.
— Точно, — протянул Эдди Прайор, внезапно появившийся между мной и Кэмероном. Он приложил ладонь ко лбу Кэмерона и толкнул его. Кэмерон плюхнулся на пятую точку и вскрикнул. Очки соскочили с его носа и покатились по замерзшей луже. — Чего ты жмешься? Никто не узнает. Никуда не денется твоя контрольная.
С этими словами Эдди положил руку мне на плечо, и мы вместе зашагали прочь. Он говорил, еле разжимая губы, словно мы были заключенными и во время прогулки в тюремном дворе договаривались о побеге.
— Лернер, — сказал он, обращаясь ко мне по фамилии. Он всех звал только по фамилии. — Перепишешь — дашь мне. Ввиду непредвиденных обстоятельств вне сферы моего влияния, а именно из-за того, что приятель моей матери — крикливая сука, вчера мне пришлось свалить из дома, и я до самой ночи играл в снежки с кузеном. Результат я успел сделать только два первых вопроса из этой чертовой контрольной.
Хотя Эдди Прайор еле-еле успевал по всем предметам, кроме трудового воспитания, и за плохое поведение почти каждую неделю оставался после уроков, он обладал не меньшей харизмой, чем Кэмерон Ходжес. Ничто не нарушало его благодушного настроения, и эта черта оказывала сильное впечатление на окружающих. Более того, его неуемная веселость и стремление во всем видеть смешное были так заразительны, что никто не мог на него долго сердиться. Если учитель выставлял Эдди из класса за ту или иную выходку, тот спокойно пожимал плечами — словно говорил: «Кто может разобраться в этом сумасшедшем мире?» — неторопливо собирал вещи и вразвалочку покидал кабинет, ухмыльнувшись напоследок классу, что неизменно вызывало цепную реакцию смешков. А на следующий день тот же самый учитель, выдворивший Эдди из класса, перекидывался с ним мячом на перемене и обсуждал последний бейсбольный матч.