Запах какой-то странно знакомый… Словно горечь кислотной крови не выпарилась при кипячении.
Нечто похожее на кровянистую зайчатину. Но точно не пойму.
…Волдыри на красноватых участках кожи уже начали мелко «морщить» и едва заметно опадать. Выступившая в них жидкость почти побелела.
Некоторые лопнули, выпустив из себя "лимфу".
Значит, не выше второй степени. Скорее, первая.
Штаны плотные, ожог больше оттого, что от навара сильно разогрелась сама ткань. Так быстро она при такой плотности влагою не пропитывается.
Да и пострадали, к его счастью, лишь икра, обе голени спереди от колен вниз, да часть наружной поверхности бёдер. Не самые натираемые части тела при ходьбе. Не то, что те же икры, к примеру.
Иначе сидеть ему тут до полного выздоровления месяц, не меньше.
Ну, это я так. Лишку оптимизирую. В нынешнее время его, если оставить вот так, не станет через три-пять дней. По разным причинам.
От сепсиса до зверья или лихого люда.
Да и голод не особо побалует без стороннего ухода таких вот «военных» инвалидов. В таком состоянии он разве что на карачках сможет нарыть себе с десяток дохлых корешков.
— Будешь орать над ухом — будет ещё больнее, понял? — Пацан выпучил глаза. Он не может взять в толк, — почему орут не оттого, что больно, а наоборот…
Знал бы ты, щегол, какие славные я раздаю подзатыльники любителям поорать…
И пока он туго соображал, что к чему, я всаживаю ему дозу обезболивающего. Прямо в икру. Он вскрикивает… и тут же испуганно притихает, поскольку по его уху начинает растекаться новая и не менее болезненная краснота…
— Я тебя предупреждал. Предупреждал?
Быстрый кивок в ответ. Дошло.
Укол во вторую он отпраздновал уже просто героическим молчанием. Молоток!
В первом же вещмешке, наспех порывшись, нахожу санитарный пакет. Добротный и почти свежий. Чудеса, да и только…
Ладно, поудивляюсь потом. А пока сооружаю из подручных средств, а точнее, из тонких веток, срезанных ножом, некое подобие каркаса. Того каркаса, что ляжет на особенно поражённые части ног на «подставках» из ватина и синтепона. Надранных из «камуфляжей» убитых и положенных на наименее поражённые «островки» кожи.
Каркаса, поверх которого пойдут бинты обычные, а затем — «бинты» из ткани тех же курток. По крайней мере, конструкция некоторое время не даст прилипать повязкам. Смажу ожоги и пропитаю верхний слой самого «кожуха» конопляным маслом, чтобы не проникала грязь и влага… — и гуд бай, пацан! У тебя своя дорога, а у меня — своя. Ковыляй потихонечку, что говорится. Туда, откуда прибыл.
Это всё, мой милый, что я могу сделать для тебя.