* * *
- Ты знаешь, Гесэр включен в группу цветоанализа. Меня это немного беспокоит, - донесся из ванной уверенно-беспечный голос одевающегося Грегора. - Не воображай себя держателем мира, Грег. Гесэр - честный парень, - не отрывая счастливых глаз от разнофигурных бутылок на столике, ответила она. - В этом я не сомневаюсь. Но мне придется с ним работать... А рана его, кажется, не заживает... Грегор вышел, застегивая пуговицы синей сорочки. Он был свеж, а взлохмаченные после вытирания влажные волосы придавали его внешности что-то от детской неискушенности. - Все равно, я в него верю. Он железный, - ответила Тамила, наливая в высокие бокалы янтарный напиток, - А в меня? - опускаясь в кресло, спросил он. - Экспромтная сценка ревности? - она, улыбаясь, пододвинула бокал к мужу. - Тамила, меня это действительно беспокоит. Мы же по-разному смотрим на причину "уничтожения", да к не только на это... С ним вообще тяжело работать. Слишком уж прямолинейный. - Ну, тогда я рассчитываю на твое самообладание тоже.
* * *
Потеря прошлого в течение долгого времени не вызывала тревоги у жителей планеты. Их волновали сегодняшние заботы - налаживание совершенно независимой от Земли общественной жизни, ее техническая обеспеченность. Только через столетие отколовшаяся часть человечества начала ощущать последствия случившегося. Она почувствовала голод, вызванный острой потребностью в духовной пище. Генетическая природа ума инстинктивно толкала человека на поиск многотысячелетней мудрости предков. Люди начали понимать вновь, что духовные ценности прививаются человеку только на фундаменте, сложенном из наследия прошлого. Даже самое плохое, достойное забвения, сегодня может стать назидательным примером... Там, в прошлом, остались невообразимые беды и глубочайшие трагедии, счастливейшая и несчастнейшая любовь. Неописуемые страдания и возвышенный триумф людей, целых народов... Только они, все вместе, могли быть тем пьедесталом, без которого немыслим дальнейший духовный рост. Сейчас человек искал этот фундамент. Он искал свою историю. Он не стал ждать еще полтора столетия, когда распадется непроницаемая сфера и будет восстановлен контакт с Землей... Без истории исчезали древние искусства. Литература лишалась мудрости...
* * *
- Грег, у вас достаточно материала для работы? - Она хотела, чтобы он убедил ее в успехах дела или хотя бы заглушил ее сомнения. - Конечно, не мешало бы иметь еще. Но даже с этим материалом можно сделать много, - не отрываясь от какого-то листка, который изучал, ответил муж. - У вас всего десять картин... - задумчиво, как бы для себя, сказала она. - Грег, может, ты все-таки попросишься в исполнители? Ведь дело будет на виду у всех. От него слишком многого ждут. Муж снисходительно улыбнулся, не поднимая головы. - Нет, Тамила, я верю в успех. - Тебя загубит неоднозначность решений субуравнений, - быстро начала она, вспыхнув. - Поверь в женскую интуицию. В конце концов, я тоже кибернетик. Лицо Грегора стало серьезным, но он по-прежнему не отрывался от листка... - Все, все, дорогой. Я больше не буду. Я просто очень люблю тебя и не хочу, чтобы... Расскажи мне, пожалуйста, об этих картинах. Пресса почему-то о них молчит. Грегор отложил листок, не скрывая досады, - Во-первых, картин не десять, а около двух десятков... Для экспериментов мы отобрали десять самых характерных... А прессе не даем описаний, тем более репродукций, в противном случае у нас не будет отбоя от энтузиастов-любителей. Они же завалят нас своими фантазиями на тему сюжетов этих картин, выдавая их за историю человечества. А картины прекрасные. Я как-нибудь возьму тебя полюбоваться ими. Они стоят того, чтобы их тащили с собой в такую даль во времена колонизации и еще уберегли, почти рискуя жизнью, в суровые годы "уничтожения"...