– У-лю-лю! – забавляясь от всей души, рассмеялся флибустьер. – Если мне грозит виселица за то, что я невиновен, чего же ждать от суда, если я согрешил?
Рупор перешел к Лашикоту: тот, взбесившись, вырвал его из рук своего друга и взвыл, обращаясь к капитану фрегата:
– Вы сдаетесь?! Да или нет?! Неужели нам придется вас потопить, или вы все-таки согласитесь следовать за нами в Сен-Пьер, не оказывая сопротивления?
– В Сен-Пьер, чтобы нас там судили? – переспросил Лашапель, будто чего-то не поняв.
– Да, чтобы вас судили!
Теперь вся команда «Принца Генриха IV» была не в силах скрыть смех. Матросы давно знали своего капитана и неизменно доверяли ему. Кстати, этим людям нечего было бояться. Зарядных картузов было предостаточно, запалы дымились, банники и забойники были крепко зажаты в руках, угрожающе взметнувшихся в воздухе.
Лашапель отнюдь не каждый день предоставлял своим людям возможность поразвлечься. Он продолжал:
– Чтобы нас судили!.. Да каким образом?! По повелению самого Господа Бога или же по французским законам?
– Каналья! – не выдержал Лашикот. – Каналья тот, кто разделяет повеления Бога и французские законы!
– Знаю, знаю! – крикнул Лашапель. – Я, конечно, слишком многого хочу: дожидаясь повелений Господа, тем самым требую того, чего так и не свершилось в королевстве на протяжении тысячи лет! Впрочем, неважно…
Лашикот тоже сдался. Подозревая, что гнев возобладает над разумом, а значит, он рискует удариться в крайность, он предпочел передать рупор Шансене, который, по существу, отвечал за операцию и, значит, без его приказа никто не имел права действовать.
Несмотря ни на что, Шансене был очень спокоен. Он спросил:
– В последний раз спрашиваю, господин Лашапель: вы согласны сдаться и сопровождать нас в Сен-Пьер? Я жду вашего ответа: да или нет?
– Вот мой ответ! – взвыл Лашапель. Повернувшись к своим людям, он прокричал, положив руки на торчавшие из-за пояса пистолеты:
– По местам! И пусть только попробует кто-нибудь ослушаться! Если они вздумают бежать, сделайте так, чтобы ваши ядра их опередили!
Двадцать пушек с правого борта «Принца Генриха IV» дали залп. Поднялось огромное облако дыма.
Лашапель, не покидавший своего места, заметил, как над этим облаком, в котором еще плавали частицы несгоревшего пороха, пролетели три куска перил с палубы, похожие на сухие травинки, уносимые ураганом.
Капитан выхватил из-за пояса пистолеты и стал стрелять, только и успевая их заряжать. Затем затрещали мушкетные выстрелы. «Святой Лаврентий» отвечал с некоторой медлительностью; то ли из-за страха, то ли оттого, что лейтенант Бельграно не мог поспеть всюду, но его удары почти не достигали цели.