Она вздохнула.
– Мадам! – заговорил Режиналь. – Вы знаете, что можете на меня положиться, как на родственника, на брата; так было всегда и при любых обстоятельствах.
– Мне это известно. Еще раз спасибо. Она обратилась к кузине:
– Луиза! Прошу вас принять вместо меня всех посетителей.
Девушка кивнула, и Мари продолжала:
– Пойду приготовлю траурное платье…
Не прибавив больше ни слова, она твердой походкой вышла из комнаты.
Режиналь и сильно взволнованная Луиза остались стоять лицом друг к другу. Шотландец решал про себя, чем объясняется ее волнение: тем, что ее переполняет связывающая их отныне тайна, или торжественность минуты, которую она переживает в тени усопшего.
Луиза сделала шаг навстречу шевалье и пролепетала:
– Режиналь, я разбита, я сама не своя. Думаю, что не смогу присутствовать на похоронах. А вы?
– Я? – холодно переспросил он. – По многим причинам мое присутствие может кое-кому не понравиться, как я полагаю.
– То есть как? Вы были другом генерала и его жены!..
– Разумеется. Если бы генерал не занимал столь высоких постов на острове, я не колебался бы ни секунды. Но надобно взглянуть на вещи прямо, надлежит быть откровенным. Не сочтите мои слова циничными, дорогая Луиза, но на похоронах всех будет волновать вопрос не столько о том, кого провожают в последний путь, сколько о преемнике губернатора Мартиники… Подумали ли вы о том, какие будут строиться догадки, какие будут составляться комбинации? Задавались ли вы вопросом, сколько честолюбивых мечтаний пробудила и даже породила эта смерть?
– Верно… Но вы-то здесь ни при чем, Режиналь…
– Я – иностранец, – величаво произнес он в ответ, – и не должен об этом забывать. Меня ненавидят именно потому, что я другой национальности. Приди я на похороны генерала Дюпарке, меня не преминут обвинить в тайной подготовке дворцового переворота!
Она опустила голову.
– Зато вы, Луиза, обязаны сделать над собой усилие, вы должны взять себя в руки и присутствовать там непременно!
Она с трудом сглотнула слюну, всем своим видом словно желая показать: «Какая жалость! Я бы предпочла остаться с вами!»
Он схватил ее за запястье и зашептал с таинственным видом:
– Луиза! Отныне мы не можем себе позволить ни малейшей оплошности или неосторожности.
Он выпустил ее руку и подошел к окну: его внимание привлек какой-то шум. Подавшись вперед, через приотворенные ставни увидел, как несколько всадников въезжают через железные ворота.
– А вот и те, кого вы ждете и должны принимать, – презрительно процедил он. – Поторопитесь, Луиза!
Он вернулся к ней и буквально вытолкнул ее в коридор, словно подозревал, что она способна на нежелательный шаг.