Джош покачал головой. Переполнявшая его ярость не оставила и следа от похмелья.
– Тут не спорить надо. – Он снова заглянул за занавеску, чтобы убедиться, что Лорен спит. – Лорен говорила об обещании, которое ей следовало выполнить, и эта змея тоже говорила мне что-то подобное. Я подозреваю, что это связано с чем-то из прошлого Лорен в Лос-Анджелесе. У тебя там есть кого расспросить, не поднимая шума?
– Хорошо, я постараюсь узнать, что смогу, но боюсь, ей не понравится, что мы суем нос в ее дела.
– Пусть. Я не хочу, чтобы эта стерва управляла ее или моей жизнью. И потом, это может дать нам ключ.
– Давай не будем загадывать раньше времени. – Кевин повертел шеей из стороны в сторону. Он надел солнечные очки, чтобы прикрыть свои покрасневшие глаза. – Тебе уже кто-нибудь сказал сегодня, что ты паршиво выглядишь?
– Только Джинни и еще человек двадцать. Нельзя сказать, чтобы ты сам хорошо смотрелся.
– Во время следующего мозгового штурма давай ограничимся кока-колой. Я слишком стар для того, чтобы всю ночь пить пиво, а на следующий день нормально функционировать. Кроме того, Шарон сказала, что, если я еще раз такое вытворю, она мне на год отравит жизнь. И поверь мне, она на это способна.
Джош поднял голову, увидев, что к ним направляется человек в белом халате.
– Это доктор О'Нейл, – сказал Кевин Джошу, прежде чем, повернувшись к доктору, объяснить: – Помощник окружного прокурора Брендон интересуется делом доктора Хантер.
Они обменялись рукопожатиями.
– Я хочу оставить ее на сутки, – сказал он, – чтобы убедиться, что в ранки не попала инфекция. Доктор Хантер сказала мне, что уже неделю пользовалась кремом из этой баночки и что вряд ли какой-то маньяк мог испортить целую партию баночек крема. Но я не представляю себе, как это может быть единичным случаем.
– Мы, безусловно, все тщательно проверим, доктор, – заверил его Кевин.
– Как вы думаете, какое едкое вещество было использовано? – спросил Джош.
Доктор пожал плечами.
– Трудно сказать. К счастью, оно оказалось недостаточно сильнодействующим, чтобы разъесть кожу и нанести непоправимый вред. – Он так погрузился в свои рассуждения, пересыпая слова медицинскими терминами, что не заметил, как поморщился Джош.
Лорен казалось, что она пробивается сквозь горы ваты. В ноздри настойчиво проникал резкий запах. Попытавшись отвернуться, она почувствовала острую боль, пронзившую голову, и непроизвольно застонала.
– Не так резко, – посоветовал мужской голос.
– Воды, – проскрипела она.
Он подсунул руку ей под голову и, осторожно приподняв ее, поднес к губам стакан. Она жадно пила, пока он не отобрал у нее стакан.