Но вдруг Имоджин заинтересовалась леди Мэри и сочла, что та будет прекрасной женой Гарету. Гарет отнесся к ее идее без воодушевления, с полным равнодушием, но позволил сестре заняться устройством его брака.
Для Майлза было ясно как день, что после Шарлотты Гарет едва ли будет способен испытывать какие-либо чувства к другой женщине, но раз уж мужчине полагалось иметь жену, то выбор Имоджин был вполне достойный.
— Лорд Харкорт непременно пришлет гонца, как только доберется до Дувра, — сказала леди Мэри, и голос ее прозвучал жалобно, впрочем, Майлз замечал эту особенность ее речи и прежде. Он считал это весьма раздражающим.
— Надо надеяться, — ответила Имоджин, решительно кивая. — Как только я что-нибудь услышу о нем, немедленно пошлю весточку вам.
Леди Мэри из-под веера улыбнулась бледной улыбкой:
— Я на коленях буду молить Господа о его благополучном возвращении.
— Как и все мы, — сказала Имоджин. — Королева отпустит вас сегодня вечером поужинать с нами?
Мэри слегка оживилась. Вечер за столом у Дюфоров был гораздо приятнее, чем обед с придворными дамами королевы. Они все были или много моложе ее — веселые сплетницы и болтушки, юные и наивные, — или значительно старше — этакие матроны с мужьями, обладавшими при дворе определенным влиянием. Мэри знала, что и те, и другие относились к ней с жалостью и презрением.
— Уверена, что смогу отпроситься, — сказала она. — Я буду очень рада провести вечер с вами.
Она присела перед лордом Дюфором, послала Имоджин воздушный поцелуй и поспешила к пристани, где ее ожидала барка, чтобы отвезти в Уайтхолл.
Имоджин снова принялась расхаживать по галерее, и Майлз решил незаметно удалиться, пока жена не начнет срывать злость на нем. Он уже повернулся, чтобы уйти, когда часовой у ворот протяжно протрубил в рог.
Имоджин остановилась как вкопанная.
— Похоже, мадам, ваши молитвы не остались без ответа, — заключил Майлз, подходя к окну и глядя на грумов и других слуг, спешивших из дома к конюшне на сигнал, означавший прибытие хозяина дома.
— Это он!.. Благодарю Господа за его милость. Гарет вернулся!
Имоджин постояла с минуту, сжимая руки. Выражение ее лица изменилось до неузнаваемости. Оно теперь сияло радостью и облегчением. Но вскоре Майлз прочел на нем и нечто иное: Имоджин явно что-то прикидывала и рассчитывала в уме.
— Молю Господа, чтобы его поездка не оказалась напрасной, — сказала она едва слышно. Потом добавила уже громче: — Я должна встретить и поприветствовать его.
Она повернулась и выбежала из галереи, обогнав мужа, тоже направлявшегося к выходу. Имоджин оттолкнула его с дороги, как досадную помеху.