Однако после недолгого колебания руки ее, казалось, сами приняли решение: коснулись его
пояса, бедер, задержались на твердом возвышении между ними, под черным бархатом одежды.
Она подняла к нему лицо, глаза ее хищно сверкнули, а руки скользнули вдоль его тела, в то время как в ее лоне что-то запульсировало, устремилось непонятно куда.
Наклонив голову, она принялась медленно расстегивать пуговицы на его бриджах — одну за другой, затем, просунув руки, коснулась его мускулистых ног, ягодиц. Все так же медленно она спустила его бриджи и нижнее белье, а затем опустилась на колени.
Перед глазами теперь было то, что поднимало ее на вершину блаженства в цепи прочих наслаждений. Она, эта божественная плоть, вырастала из темных зарослей внизу живота. Еще мгновение — и она ощутила на ладони ее теплоту и тяжесть.
Фиби инстинктивно обхватила эту плоть, в которой проступало живое биение пульса, наклонившись еще ниже, провела по ней языком, почувствовала незнакомый запах, солоноватый привкус и тут же, не раздумывая, повинуясь одному лишь чувству, захватила ртом, продолжая рукой ласкать его чресла.
Кейто был потрясен. Такое обычно проделывают лишь женщины легкого поведения, для кого половые отношения — забава или способ добывания денег, но это юное существо, недавняя девственница — откуда в ней такая искушенность, такая свобода, которую принято считать разнузданностью?! И в то же самое время несомненная и трогательная чистота и непорочность, наивное и искреннее желание доставить ему удовольствие.
В поднятых на него глазах он уловил все эти эмоции, а также вопрос: что дальше? И призыв к продолжению.
Он был уже на грани взрыва, а потому, взяв обеими руками ее голову, высвободил свою плоть.
— Хочу, чтобы ты разделила окончание со мной, — проговорил он, и она не узнала его голоса.
С этими словами он подхватил ее на руки и опустил на постель. Фиби уже изнемогала от желания, и он задрал ей юбки, положил ее ноги себе на плечи, а затем вошел в нее, да так глубоко, что она застонала от наслаждения.
Еще выше подняв ей платье и обнажив груди, он принялся играть ее сосками, она же продолжала стонать и корчиться в приступе страсти. Он изо всех сил старался отдалить конец, а когда был уже не в состоянии этого сделать, обеими руками крепко прижал ее к себе за ягодицы. Фиби на мгновение открыла глаза — в них сквозило изумление и радость. Разве так бывает? — говорил взгляд. Затем она конвульсивно выгнулась, по всему ее телу пробежала сладкая дрожь, и она затихла.
Кейто также не смог сдержать стон наслаждения, но вот тело его ослабло, однако он не отрывал губ от ее шеи.