«Надо учить испанский», – не в первый раз подумал Муравьев. Он, собственно, уже старался его учить в дороге, просто знания оставляли пока желать лучшего. Давала знать о себе постоянная жара, при которой голова отказывалась работать, да и прочих дел было столько, что еще на одно не хватало сил.
Да и мало совместно выступить против мятежников. Вокруг лежали бескрайние степи, и найти в них не слишком большой отряд было не намного легче, чем пресловутую иголку в стоге сена. По сравнению с Европой край был заселен мало, можно было двигаться весь день и умудриться пройти между далеко отстоящими друг от друга хозяйствами. Ко всему, не было уверенности, что местные жители станут помогать новым властям. Кто знает, что им ближе – закон или те, кто против этого закона восстает?
Любая власть нуждается в опоре. Здесь же никто не спрашивал мнения живущих. Два государства договорились между собой, и территория вместе со всеми жителями в одночасье стала принадлежать другой стране. О которой, если уж на то пошло, многие даже не слышали еще накануне. Так что о каких симпатиях могла идти речь?
Стремительное поначалу движение стала тормозить пехота. Испанцы явно не проходили школу суворовских чудо-богатырей. Они едва плелись, а потом долго отдыхали после каждого перехода. Иметь подобных вояк в своем отряде было сущим мучением, особенно когда привык совсем к иному.
Другое дело – куда спешить и где окажется противник, никому было не известно.
Эх, служба!..
Крепкий организм быстро брал свое. Блохин был еще не способен к работе: давала знать о себе слабость и порою кружилась голова, однако лежать не хотелось. Матрос старался побольше двигаться, исподволь изучая остров. Тем более никто за ним в открытую не следил и не одергивал, когда моряк неспешной походкой удалялся прочь от поселка.
Куда с острова денешься?
Галвестон оказался довольно велик. Узкий, но вытянувшийся так, что Блохин не смог добраться до его оконечности, он казался бесконечной линией, уходящей в неведомые дали.
Лишь на западной оконечности острова росла чахлая унылая трава и простирались болота. Иногда можно было увидеть издалека дикого оленя, но главной живностью были всевозможные змеи, попадавшиеся тут так часто, что пропадало всякое желание забредать в их царство. Во всех остальных частях острова были пески. Ни одного родника, сплошная низкая пустыня, едва возвышающаяся над окружающим со всех сторон морем.
Лишь рядом с бухтой царило некоторое оживление. Целый поселок, называемый пиратами Кампече, раскинулся вокруг прекрасно укрытой гавани. У входа поместился небольшой каменный форт как защита от тех, кто дерзнет потревожить обосновавшуюся здесь вольницу.