Похоже, он полностью считал себя вправе разгуливать по территории чужого государства и творить там все, что сочтет нужным.
Именно так поняли его казаки, и по шеренге прошел недовольный ропот. Здесь не привыкли смотреть сквозь пальцы на проделки чужаков.
Бакланов сделал отрицательный жест.
Теперь уже плантатор и его присный заговорили наперебой с явной злостью в голосах. Стоявшие за их спинами потихоньку стали подтягиваться к хозяину. Некоторые тайком потянулись к оружию, пара человек напротив – в открытую в надежде напугать противостоявших им воинов. Так что число американцев с ружьями в руках стало понемногу возрастать.
Лица казаков теперь были строгими. Вряд ли преследователи знали, что за чисто внешним спокойствием кроется готовность немедленно атаковать врага.
Страсти потихоньку накалялись. Уже управляющий потянулся за пистолетом и теперь размахивал им так, будто мог напугать казаков видом оружия.
Сам Бакланов выслушал потоки пустых угроз с прежним выражением скучающего человека, а потом небрежно бросил:
– Вы лучше туда посмотрите, – и кивнул за спины рабовладельцам.
Позади с обеих флангов замаячили всадники в синих чекменях.
Пусть их было немного, но кто мог поручиться, что где-то в складках местности не скрывается полная сотня, а то и не одна?
Судя по растерянному виду большинства прихлебателей Маккуйна, желание угрожать у них куда-то исчезло. Да и сам плантатор недовольно поморщился, однако говорить стал тише.
Бакланов вновь изобразил процесс письма и как мог повторил руками, что дальше никому из североамериканцев хода нет.
– Ишь чего захотели! – обратился он к казакам, когда преследователи несолоно хлебавши зарысили прочь. – С Дона никогда выдачи не было, теперь и отсюда не будет. Верно говорю, казаки?
– Господин капитан, там к вам пришли.
Кастебан с двумя ротами стоял в старом форте посреди обширных степей. Причем старом – в полном смысле слова. Форт был основан едва ли не при присоединении Тешаса к испанским владениям и с тех пор лишь изредка ремонтировался и перестраивался, чтобы устоять под натиском самого страшного врага – времени.
Собственно, укрепления кого-либо интересовали мало. Обстановка вокруг на протяжении последних десятилетий была достаточно спокойной, и старый форт использовался главным образом в качестве казарм.
С одной из рот Кастебан вместе с подошедшим подкреплением не так давно ходил на подавление мятежа. Рассказы о перенесенных трудностях и совершенных подвигах долго были главной темой участников похода как в пределах форта, так и по всем окрестным поселениям, куда солдаты ходили в свободное от службы время. Теперь на них смотрели как на героев, и какая разница, против кого именно они воевали?