- Да, понимаю, Джо, - с улыбкой кивнул головой Эндрью.
Он сложил чек, положил его в карман жилета и несколько дней не вспоминал о нем. Но в следующий вторник, проходя мимо Западного банка, остановился, задумался на минуту и затем вошел в банк. Так как миссис Пейдж платила ему всегда наличными деньгами, которые он отсылал по почте в управление Фонда, то он ни разу еще не имел дела с банком. Теперь же, вспомнив с приятным чувством, что у него есть собственные деньги, он решил положить дар Джо в банк на свое имя.
У перегородки он расписался на обороте чека, заполнил необходимые бланки и передал все это молодому кассиру, сказав с улыбкой:
- Здесь немного, но как-никак - начало.
В это время он заметил, что Эньюрин Рис из глубины комнаты наблюдает за ним. И когда он уже повернулся к дверям, длинноголовый директор подошел к перегородке, держа в руках чек. Тихонько его разглаживая, он искоса поглядел на Эндрью через очки.
- Добрый день, доктор Мэнсон. Как поживаете?
Пауза. Директор втянул в себя воздух через желтке зубы.
- Гм... Вам угодно внести эту сумму на свой личный счет?
- Да, - ответил Эндрью с некоторым удивлением. - А что, разве сумма слишком мала, чтобы открыть текущий счет?
- Нет, нет, доктор! Дело не в сумме. Мы очень рады иметь вас в числе клиентов. - Рис замялся, рассматривая чек, затем посмотрел Эндрью в лицо своими маленькими недоверчивыми глазками. - Э... Вы желаете внести это на свое имя?
- Ну, разумеется!
- Прекрасно, прекрасно. - Лицо его внезапно изменило выражение и осветилось бледной улыбкой. - Я только так подумал... Хотел проверить. Какие чудные дни стоят, не правда ли? Будьте здоровы, доктор Мэнсон, будьте здоровы!
Мэнсон вышел из банка озадаченный, спрашивая себя, что нужно было от него этому лысому, застегнутому на все пуговицы субъекту. Но только через несколько дней он получил ответ на этот вопрос.
С тех пор как Кристин уехала на каникулы, прошло уже больше недели. Эндрью так был занят родами Сюзен Морган, что успел зайти к ней только на несколько минут в самый день отъезда. Он не поговорил с нею. А теперь, когда ее не было, он тосковал по ней всем сердцем. Лето в этом городе было ужасно мучительно. Весенняя зелень, увянув от зноя, давно стала грязножелтой. Горы словно пылали в лихорадке, и когда в неподвижном, истомленном зноем воздухе эхом раскатывались из рудника или каменоломни ежедневные взрывы, они, казалось, заключали город в сверкающий купол звуков. Рабочие выходили из шахт с лицами, покрытыми, будто ржавчиной, рудной пылью. Дети играли как ни в чем не бывало. Старый Томас, кучер Пейджей, заболел желтухой, и Эндрью приходилось всех больных обходить пешком. Шагая по раскаленным улицам, он думал о Кристин. Что она думает о будущем, о возможности счастливой жизни вдвоем с ним?