— Так что там в первый раз произошло? Почему киллер промахнулся? — Максим доел и сыто откинулся на пластиковую спинку стула.
— Я ж говорю, повезло! У банкира в тот день на новом ботинке один шнурок порвался, а второй болтался сам по себе. Вот он на него и наступил. Головой в мерс впечатался, шишку набил, зато жив остался.
— А во второй раз?
— Тоже повезло. У него с утра простуда началась. Так в момент выстрела он чихнул и резко вперед наклонился.
— Мда, — Максим задумался, перебирая в уме материалы дела. Удача и впрямь защищала банкира с маниакальным упорством. — А кто, по-твоему, может хотеть его смерти?
— Больше других? — уточнил Ясин. — Жена.
— С чего ты взял?
— Да она знаешь какая!
— И какая же?
— Какая… — Костя задумался. — Ну чисто Кармен. Брюнетка. Глазищи во! — Ясин изобразил руками нечто, по размеру напоминающее арбуз. — Глянешь — ахнешь, словно травки обкурился: голова кругом и все мысли только об одном.
Максим поморщился: ясно, мадам Строева — красавица. Однажды одна из таких красавиц согласилась стать его женой… Очень скоро Максим понял, что опер и красавица — понятия несовместимые. Не прошло и трех лет «счастливой» супружеской жизни, как его жена, пылая праведным гневом на маленькую зарплату мужа и его вечное отсутствие у семейного очага, отбыла к любовнику-бизнесмену, а у Максима с тех пор сложилась стойкая аллергия на красавиц…
Вершинин покрутил головой, отгоняя неприятные воспоминания, и сварливо сказал:
— Красота — это еще не преступление. С чего ты взял, что она хочет смерти мужа?
— Да у нее любовник есть! — засмеялся Ясин.
— С этого места поподробнее, — потребовал Максим.
— Ну видел я их, — признался Костя. — Я тут в один кабак захаживаю. Нормальный кабак, но не из этих, не из элитных… И вот как-то раз гляжу — она… Я сперва глазам своим не поверил — ну явно не для нее местечко! Ан нет, сидит… Скромненько так, в уголочке, словно прячется… И мужик с ней…
— Опознать его сможешь?
— Н-нет, — помотал головой Ясин. — Он спиной сидел, да я и не разглядывал особо. Помню, прикид дорогой, часы крутые… Что еще… Волосы темные… Лет хорошо за сорок… Фигура… э… такая… полноватая что ли. Но не толстяк, не рыхлый, скорее накачан… А, вспомнил! У него с ухом что-то не так.
— Что значит, не так? — переспросил Максим.
Ясин пошевелил в воздухе пальцами, пытаясь воспоминания облечь в слова.
— Словно… как сказать… словно ему нижнюю часть уха отрезали.
— Ты имеешь в виду мочку уха? — уточнил Вершинин. — Ее отрезали?
— Ну, да. Или отрезали, или он таким уж уродился, я не знаю.
— Ладно. Еще что-нибудь помнишь? — спросил Максим.