— Чем?!
— Оливкой. Обычной оливкой от коктейля. Отвернулась удача и все, хана… И виновных нет — сотня свидетелей видели, как он сам ту оливку глотал. Перед дамами выделывался — вверх подбросил и ртом поймал, а она у него в горле и застряла… Вот так.
— А кто его дело вел, не помнишь? — спросил Максим.
— Не наши, прокурорские. — Эксперт снял перчатки. — Все, моя работа здесь окончена. В акте напишу: несчастный случай.
— Погоди. А может, эту шкурку ему нарочно под ноги подложили?
— Ага. И наступить заставили, — ехидно прищурился эксперт. — Не мудри, Максим. Случайность это. Так что закрывай дело. У тебя что, других забот нет, что ли?
И все же Вершинин предпринял последнюю попытку. Выяснить, кто ел банан, было несложно. Им оказался Костя Ясин.
— Что ж ты, дурак, шкурку в урну-то не бросил? — вызверился на него Вершинин.
— Так я… это… бросил… да она не долетела… Я хотел поднять, да тут как раз шеф выскочил… Кто ж знал, что он на него слету наступит…
***
Не смотря на невнятный протест Вершинина, следователь все-таки закрыл дело о смерти банкира Строева, но Максиму все не давали покоя слова эксперта о том, что этот случай — отнюдь не первый. Максим помаялся пару дней и пошел в архив. Результат его насторожил. Оказалось, что за последний год таких «случайных» смертей было немало — Максим насчитал шестнадцать подобных дел. Фатально не везло бизнесменам, журналистам, депутатам, криминальным авторитетам. Причем до этого они все были, что называется, баловни удачи. Впрочем, так частенько называли и Вершинина. Но сам Максим, как и большинство людей, не замечал своего везения. Он искренне удивился бы, скажи ему кто об этом. Он стал бы спорить, приводить тысячи примеров из жизни, когда удача поворачивалась к нему отнюдь не лицом. И был бы прав и не прав одновременно, не замечая очевидного: частенько невезение в мелочах оборачивалось в его жизни удачей в главном — жизненно важном, решающем. А порой удача и вообще пряталась под маской неудачи, и только по прошествии времени Максим начинал понимать, что ему в тот раз все-таки повезло…
— Повезло — не повезло, — бормотал Максим, шагая по коридору Управления.
— Макс, ты ругаешься или молишься? — окликнул его веселый голос Ваньки Хорошева, тоже опера, тоже капитана из того же убойного отдела.
— И то и другое, — поморщился в ответ Максим, рассеянно пожимая протянутую руку.
— А я тебя ищу, — сказал Иван. — Может, пойдем, пивка глотнем? Вечер уже, девятый час.
— Пойдем… Слушай, Вань, а ты не слышал в последнее время ничего такого?
— Какого?
— Ну… необычного…