Сажали сына торговца за белый серебряный стол, сытным обедом угощали; сажали за красный золотой стол — сладкими напитками потчевали.
— Куда путь держите? — спрашивает хан.
— Не дальше этого порога, — отвечает Гэнэн Эрхэ. — А ехал я дорогой жениха.
— Крепость железа узнают при ударе, а чужого человека — во время испытаний, — заметил на это хан.
А про Гуун Сээжэ никто и не вспомнил. Только красавица Дангир Шара догадалась угостить его. Налила она в золотую чашку густого чая, положила на поднос два медовых пряника, отсчитала семь кусочков сахара и подает служанке.
— Отнеси гостям на скотный двор, — говорит. И, подумав немного, добавила: — Когда передашь угощение, спроси: "До края ли берегов доходят волны черного моря? Не заметно ли чужих следов на луне и на солнце? Все ли семь звезд из созвездия Семи Страцев видны сегодня на небе? По дороге служанка отпила чаю, откусила от пряника и съела кусочек сахара. Спрашивает ее Гуун Сээжэ:
— Кто отправил тебя с едой и чаем?
— Красавица Дангир Шара, — отвечает служанка. — И еще она велела спросить: «До края ли берегов доходят воды черного моря? Не заметно ли чужих следов на луне и на солнце? Все ли Семь Старцев видны гостям?»-
Передай своей хозяйке, — улыбнулся Гуун Сээжэ, — что не видно одной звезды. На одной половине луны есть чужие следы. А черное море заметно обмелело.
Возвратилась служанка к своей хозяйке и слово в слово передала сказанное ей гостями. И тогда накинулась Дангир Шара на сулжанку:
— Зачем ты отпила из золотой чашки? — гневно спросила ее, — Зачем надкусила пряник и съела кусочек сахара?
Хозяйка бранится, служанка плачет, золотое время идет по земле бурят.
Назавтра хан вспомнил об остальных гостях. Побежала служанка на скотный двор и кричит через забор:
— Тот, что в нагольном тулупе, в сыромятных сапогах, выходи! Хан требует тебя предстать пред его грозные очи!
Затянул Гуун Сээжэ свой пояс потуже и направился во дворец. Вошел в покои и важно, как хан, поздоровался; учтиво, как ханша, поклонился. Сел Далай Баян-хан в сандаловое кресло и спрашивает:
— Чей ты будешь и куда путь держишь?
— Я сын старика Таряаши, зовут меня Гуун Сээжэ. Живу я на другом берегу моря, — отвечает молодец. — Приехал осмотреть силки, поставленные еще моим отцом.
— Ах вот про какие силки ты вспомнил! — хлопнул себя по бокам удивленный до крайности хан. — Как же, как же, знавал я в молодости метко стрелявшего и выпивавшего в меру Таряаши с того берега. Мы с ним частенько бывали вместе на облавной охоте. Однажды, гордые и задорные, мы обменялись на радостях кушаками. И теперь ты приехал за невестой. Нечего сказать, хорошая добыча попалась в силки, расставленные твоим родителем!