Отбросил хан свою чашу с густым чаем в сторону, вздулись его желваки, и проговорил он сквозь зубы:
— Крепость железа узнают при ударе, а чужого человека — во время испытаний.
И хан обратился к своему первому батору Улану:
— На третий день после рождения моей красавицы дочери Дангир Шара я приказал заколоть трехгодовалого бычка и завялить его. Пусть слуги сварят сушеное мясо.
Под присмотром батора Улана сварили слуги сушеное бычье мясо, разложили на десяти больших деревянных блюдах. Взялись за каждое блюдо по два человека и поставили угощение перед гостями. И сказал тогда хан:
— Ну, молодцы, пришел черед показать свою удаль да сноровку. Пятнадцать лет вялилось это мясо, стало оно тверже камня. Вам же предстоит угостить всех собравшихся сегодня во дворце, чтобы каждому досталось по кусочку говядины с большой палец величиной — не больше и не меньше.
Вынул свой нож из золоченых ножен, висевших на черном шелковом кушаке, сын богатого торговца Гэлдэра — Гэнэн Эрхэ. Вытащил из-за голенища сыромятного сапога свой нож с деревянным черенком сын старика Таряаши — Гуун Сээжэ.
Посмотрели два здоровых красных молодца друг на друга и взялись за дело. Как проведет ножом Гуун Сээжэ — так и отрежет кусочек с большой палец величиной. Как проведет ножом Гэнэн Эрхэ — на мясе даже разреза не остается, не берет его нож вяленную пятнадцать лет говядину. Точит он лезвие до блеска, вздуваются его желваки. «Что за чертово мясо!» — ругается сын торговца.
— Это ты наговорами испортил мой нож! — накинулся Гэнэн Эрхэ на своего удачливого соперника. — Сейчас я проткну тебя насквозь!
— Разве ты не слышал слова хана-батюшки? — встал между ними батор Улан. — Крепость железа узнают при ударе, а чужого человека — во время испытаний. Никто не виноват, что родился ты хилым и обречен носить тупой нож! — сказал он так, взял сына торговца за шиворот и вытолкал во двор.
Разрезал Гуун Сээжэ мясо, сушившееся пятнадцать лет, на кусочки с большой палец величиной и раздал всем присутствующим, не пропустив ни одного, не обделив никого — ни малого, ни большого. Глядя на это, говорит Далай Баян-хан:
— Первое испытание показало, что ты способен совершить задуманное и добыть желаемое. Однако второе будет потрудней. На завтрашней зорьке отправишься в густую западную тайгу, встретишь громадного бурого медведя, узнаешь его возраст и вернешься обратно.
Не спит всю ночь сын старика Таряаши, ворочается с боку на бок, все думает, как узнать возраст таежного медведя и вернуться целым и невредимым. Вдруг заскрипела дверь. Вздрогнул Гуун Сээжэ.