– Это шутка? – изумленно воскликнула Новосильцева. – Такое беззаконие или наглость просто невозможны. Вы, конечно, шутите?
– Нисколько! – заявила Куликовская-Романова. – Копии свидетельств у меня уже имеются. Официально заверенные.
– Но основания?! Должны быть основания! – недоумевала Новосильцева. – На что они рассчитывают? Кто признает такие документы? Иван Иванович, что это?
– Для меня это действительно новость, – сказал Иван Иванович. – Мне ничего не было известно.
– Нашлись и основания для выписки свидетельств, – сообщила Куликовская-Романова, – если их можно таковыми назвать. Свидетельства выписаны на основании официального заключения судмедэксперта главного бюро судебно-медицинской экспертизы министерства здравоохранения РФ некоего доктора Абрамова Сергея Сергеевича. Вот, можете взглянуть, – она предложила листок Новосильцевой, которая быстро пробежала глазами текст.
– Потрясающе! – с восхищением проговорила Новосильцева. – Я в восторге! Просто гениально. Нет, вы только послушайте, что пишет этот высокопоставленный судебный медик, ответственный государственный чин… Нет, уважаемые коллеги, это не простой эксперт. Это кудесник! Это Богочеловек! Посильнее Иисуса Христа!
Куликовской-Романовой сравнение явно не понравилось, и она демонстративно перекрестилась.
– Чем же я не права? – обратилась к ней Новосильцева. – Иисус оживил только одного – Лазаря. И то – только не более, через три дня после его непонятной смерти, которая, кстати, могла быть комой или летаргическим сном. А тут Сергей Сергеевич Абрамов… Вот что он пишет: «На основании осмотра трупов… пришел к выводу, что они принадлежат…» и так далее, по очереди – Романову Николаю Александровичу и остальным. Абрамов из кучки костей и косточек сотворил пять полноценных трупов, опознал их! Назвал их фамилии, год рождения! А потом – еще больший подвиг: из ничего сотворил Абрамов тех, о которых даже комиссия Немцова не упоминает: Алексея и Анастасию[181]! Он их тоже осмотрел и идентифицировал! Господи, Твоя воля! – вздохнула графинька и медленно, с чувством, перекрестилась, отметив уголком глаза, что после этого взгляд Куликовской-Романовой несколько смягчился.
– Как юрист, – подал голос Онтонов, – могу сказать, что эти документы опротестовать легко.
– Но ведь кто-то их получил! – сказала Новосильцева. – Кто?
– Известно кто, – угрюмо ответил Онтонов. – Мадам Леонида Георгиевна Багратиони-Мухранская-Кэрби-Романова. Она сейчас уже в Лондоне.
Новосильцева расхохоталась до слез.
– Бедная она, бедная… – доставая носовой платок, произнесла Новосильцева. – Бедняжка! Как мне жаль ее, вот видите – до слез жалко!.. Надеюсь, коллеги, в случае надобности, засвидетельствуют, что я, действительно, пролила красивые чистые слезы в адрес Мухранской. Очевидно, она решила, что лондонские выжиги не заинтересуются деталями сотворения трупов из неизвестных костей или из пустоты.