На столе тут же появилась пузатая бутылка с не совсем прозрачной жидкостью. Волин проворно наполнил две рюмки, а бутылку поставил рядом с пакетом апельсинового сока.
– Ну что, камрад. – Морпех поднял свою рюмку и на правах гостеприимного хозяина провозгласил: – Дружба, френдшип.
Ганс взял предложенную рюмку.
– Всегда мы вместе, ГДР и Советский Союз. – Неожиданно процитировал вслух слова из песни о канувших в Лету двух державах.
Как-то само собой получилось, что выпили не чокаясь, как за покойников.
В следующее мгновение в изнеженном благородными напитками желудке немца вспыхнуло адское пламя, а глаза поневоле полезли из орбит. Ганс Краух, к своему ужасу, понял: его отравили…
От монитора в глазах прыгали цветные звездочки. Глеб Кольцов устало откинулся на спинку кресла и, закинув за голову руки, до хруста в суставах потянулся.
Шесть часов работы за компьютером его изрядно вымотали, хотя задание он себе поставил несложное. Найти слабое звено среди тех, кто был осведомлен (хотя бы косвенно) о деловых отношениях между Кутеповым и Краухом.
Таких было немного, всего около двух дюжин, начиная от охранников и секретарши и до заместителей по финансам и экономике. У Николая Ильича, как бывшего гэбэшника, в отношении кадров все было четко, на каждого сотрудника полное досье, в которое было внесено все – от биографии до личных качеств и пороков. Изучая эти «личные дела», частный детектив пытался отыскать наиболее подходящую кандидатуру для «слабого звена». Но с ходу ничего не выходило.
Наиболее подходящим на роль Иуды был Валентин Валентинович Наткевич, юрист, возглавлявший московский филиал РЮШ. Хотя филиал существовал только на бумаге, на самом деле юридическая компания выступала в роли посредника, когда необходимо было вести приватные переговоры с сильными мира сего. Глеб по профилю своей работы неплохо знал психологию юристов, по его твердому убеждению, все они были «адвокатами дьявола» и вопрос предательства был в величине цены. Наткевич был просто лакомым кандидатом в предатели. Только детектив был профессионалом и не мог себе позволить такой роскоши, как эмоции. В данном случае бал вершили логика и факты, а они были неумолимы. Наткевич узнал о существовании Ганса Крауха за три часа до прилета ангольского лайнера (причем инструкция от Кутепова была краткой – имя, фамилия, также распоряжение встретить и препроводить в Питер). За такой короткий срок план не придумаешь и не подготовишь, не говоря уже о том, чтобы навести о фигуранте справки.
«Значит, Валентин Валентинович, пятьдесят восьмого года рождения. Беспартийный. Не судим. Не наш ты клиент», – рассматривая упитанную физиономию с вздернутым носом и хитрыми глазами, подумал частный детектив.