Краух открыл дверцу, едва машина остановилась, и вдохнул полной грудью свежий, солоноватый морской воздух.
Саймон Фут, ангольский резидент в Мозамбике, выбрался из машины и, обойдя ее, остановился перед Гансом.
– Я вас слушаю, товарищ, – проговорил он.
«Товарищ, – мысленно отметил Краух, – теперь это уже немодное, даже можно сказать отмирающее слово». Вслух же он произнес другое:
– Руководство прислало меня с миссией, практически не имеющей отношения к разведке, но из-за того, что действовать приходится в чужом государстве, необходимо соблюдать секретность.
– Я понял, – кивнул Фут.
– У вас есть люди? – спросил Краух, выбираясь из салона машины. Несмотря на свежий воздух, в салоне был настоящий ад.
– Да, – важно кивнул резидент, – я руковожу боевой группой марксистского движения. У меня двадцать молодых революционеров, есть оружие. Мы готовы умереть за светлые идеи.
«Да, идеи коммунизма непобедимы», – мысленно с иронией ответил Краух.
– Нет, умирать не надо, надо проследить одного человека. Выяснить его образ жизни, куда ездит, с кем встречается, по возможности сделать фотографии. Самим не раскрываться. Вы еще понадобитесь революции.
Фут, как и большинство полудиких марксистов, любил высокопарные слова, на чем опытный разведчик решил сыгать.
Чернокожий резидент, слушая новое задание, стоял по стойке «смирно», с высоко поднятой головой. Он был горд собой.
Ганс назвал адрес магазина «Сони», объяснил метод работы. Затем они договорились о тайнике и связи на экстренный случай.
Все, можно было закругляться и возвращаться обратно в город. Страшно хотелось курить, но сигарет он так и не купил.
– Курить есть? – спросил разведчик, снимая очки. Резидент взглянул на него обалдело, открыл рот и сделал шаг назад, к самому краю обрыва.
– Товарищ Владимир, – прошептал он.
Краух насторожился. «Товарищ Владимир» – под этим псевдонимом он преподавал в диверсионном центре «Перевальное». Неужели кто-то из его учеников?
Фут снял кошачьи очки. Ганс еще раз внимательно осмотрел его коренастую фигуру, широкую грудь, мускулистые руки, волевое лицо с узкими мстительными глазами. Нет, вспомнить этого человека он не мог.
– Не припомню, – наконец проговорил разведчик.
– Неудивительно, – усмехнулся Фут. – Нас было тридцать человек, больше половины чернокожих. А для белых все черные на одно лицо. Но ваши лекции по «Действиям в условиях населенных пунктов» меня не один раз выручали.
– Так ты все время в Мозамбике? – спросил Ганс, перебивая воспоминания резидента.
– Нет, сначала я был внедрен в один из отрядов СВАПО, мы партизанили в Намибии против юаровских карателей. Затем руководство перевело на один из алмазодобывающих комбинатов, готовить там восстание. Но служба безопасности меня вычислила, едва удалось унести ноги. После этого был направлен в Мозамбик, и вот уже четыре года здесь.