Когда Наход Али много лет назад впервые вышел в море, его добычей стала лодка йеменских арабов-браконьеров, ловивших рыбу в сомалийских водах. Со временем он стал захватывать все более крупные суда. Сейчас это были огромные танкеры, балкеры и сухогрузы. Столь же колоссально выросли и его доходы.
Абдулла едва мог дождаться того счастливого дня, когда дядя Али наконец-то взял его на дело. Они вышли в море на двух лодках, в каждой по семь-восемь человек. Океанские лодки, изящные, с высокими острыми носами, были снабжены мощнейшими подвесными моторами «Меркьюри». Один из моторов забарахлил, и Абдулла, покопавшись полдня в механизме, нашел и устранил неполадку. Дядя был приятно удивлен. Он стал смотреть на племянника с уважением и назначил рулевым-мотористом своей лодки. Этим Абдулла завоевал авторитет и у своих новых товарищей. У всех, кроме одного.
Вахид Одноглазый заслуженно считал себя правой рукой Находа Али. В глубине души он лелеял надежду стать преемником главаря, если тот вдруг погибнет во время налета. И вдруг откуда-то у Али возник этот племянник. Вахид испытывал к Абдулле смешанное чувство ревности и затаенной ненависти. Сейчас Одноглазый, одетый в камуфляж, с пулеметной лентой через плечо, сидел на руле второй лодки. Голова его была повязана платком, как у Абдуллы, только черно-белым – «арафаткой».
Сначала пираты долго шли параллельно берегу. По пути они встречали рыбацкие лодки. Чернокожие рыбаки радостно махали руками. С тех пор как пираты начали свои рейды, арабские браконьеры вовсе перестали приближаться к их берегам. Повернув в сторону открытого моря, лодки Находа Али разошлись встречными курсами с флотилией товарищей по ремеслу. Дядя Али поприветствовал их выстрелами в воздух. В ответ коллеги также произвели салют.
– Кто это? – спросил Абдулла своего дядю.
– Гассан Белый, – отозвался Али.
– Белый? – Абдулла был сильно удивлен.
Дядя Али рассмеялся.
– Нет, конечно, он наш, черный. Только альбинос. Вот, взгляни сам, – дядя Али протянул племяннику сильный морской бинокль.
Абдулла с трудом поймал в объектив пляшущую лодку. На корме, рядом с рулевым, стоял человек с седой головой. Кожа его лица была светлой, как у европейца, но, вглядевшись, Абдулла различил негроидные черты лица и красные глаза Гассана. Ему приходилось встречать альбиносов, и он относился к ним с брезгливым суеверным страхом. Когда лодки Белого Гассана исчезли вдали, он невольно вздохнул с облегчением.
Дядя Али взял курс в открытое море. Пираты рассаживались посвободнее и поудобнее. Им предстоял долгий и опасный путь.