Ничего не получалось. Боже, он не мог даже есть, потому что каждый раз вспоминал о ней. Каждый раз, когда он подходил к дому, ему казалось, что он видит, как в полумраке она улыбается, занимаясь стряпней, предлагая ему что-нибудь попробовать. Это воспоминание причиняло ему такую боль, вызывало такую незнакомую раньше печаль, что Гейбу казалось, он не выдержит, сойдет с ума. Он не мог жить без Келли, признал он наконец.
Он любил ее так, что ему трудно было дышать без нее.
Келли, не включая свет, швырнула ключи на столик, скинула туфли и бросившись на мягкие подушки дивана, закрыла глаза. В квартире было тихо и одиноко.
– Эй, детка!
Ее ресницы взметнулись. Сердце заколотилось в груди и упало. Габриэль! В ее гостиной! Плечи подпирают раму огромного окна, одна рука в кармане черных брюк, другая придерживает переброшенную через плечо короткую куртку. Его белая рубашка резко подчеркивала загорелую кожу даже в сумраке квартиры. Она долго смотрела на него, снова ощущая жар, который всегда охватывал ее в его присутствии. Через прозрачные занавески лился лунный свет, оставляя лицо Гейба в тени, а ее сердце то падало, то взлетало к небу под его пристальным взглядом.
– Как ты… Неважно… – она тряхнула головой. -Ты что, вернулся к старой профессии?
– Нет.
– Тебе позвонил Дэниел?
– Да.
– Черт бы его побрал! Хорошо платит на этот раз? Она включила свет, неуверенно подняла взгляд и глубоко вздохнула. Гейб выглядел утомленным и совершенно измученным. – Чего ты хочешь?
Он еле сдерживался, чтобы не обнять ее немедленно.
– Тебя!
Ее сердце бешено стучало, дышать стало трудно.
Они пристально смотрели друг на друга.
– Ты использовал меня.
– Я знаю.
– Ты позволил мне уехать, – ее голос задрожал, и она нахмурилась.
– Я не смел просить тебя остаться. Сердце Келли разрывалось.
– Почему ты не доверял мне, Габриэль Гриффин? Он горестно смотрел на ее заплаканное лицо.
– Я хотел. Ты не представляешь, как хотел! – Габриэль печально покачал головой. – Но я был недостаточно хорош для тебя.
– Однако я была достаточно хороша, чтобы спать со мной?
Гейб побледнел.
– Ты знаешь, что это не правда. – Господи, неужели она не видит, что один только ее взгляд убивает его?
– Черт побери, Габриэль! Ты отнимал у меня кусочек сердца каждый раз, когда касался меня!
Он помнил каждый миг, который они провели вместе. Он вновь и вновь переживал все с того самого момента, как позволил ей покинуть его дом. Ее смех, эти несчастные персики и кокосовые орехи, при виде которых слезы показались на глазах Келли, ее раздражение, когда она швырялась в него луком.