– Но заглушить зов родной крови я не могла. Он безумно любил Максимку, постоянно носил с собою его фотографию, и очень болезненно переносил разлуку с ним. Да, он сделал выбор в пользу сына и я его не виню. Мстить ему за это не собиралась и не собираюсь. Других мотивов у меня нет, а интереса тем более. Я ему всегда говорила, что он может считать себя в любой момент свободным человеком.
– И я ему тоже сказала, что он может себя чувствовать свободным человеком! – сказала хозяйка дома. – Никто его дома не держит. Уходишь, уходи. Плакать и скандалы устраивать не буду.
Мясоедов возмутился.
– Вот гад пристроился. Это ж надо так уметь. Везде ему карт-бланш. У тебя Полина он свободный человек. Свободный человек у Эдит. А тут всю жизнь ходишь, как болонка на привязи.
– Почему болонка? – не поняла Полина.
Елизавета непроизвольно улыбнулась.
– А потому, – серьезно заметил Мясоедов, – что еще с детства так повелось. Как мать на поводке начала меня водить, так пошло и поехало. На поводке и в семью академика Печкина передали. Я ведь плебей по рождению, а тут попал в среду академической плутократии. Сбегу бывало, так что ты думаешь? Найдут. Придет Зойка с тещей за мной к Эдит, а та хотя бы повоевала за меня, нет. Дает им защелкнуть ошейник на моей вые. Полина, поверь, – сказал Костя Мясоедов. – Я никогда не испытывал к Роману неприязни. Ну, и что, что он отбил у меня Эдит.
– Не отбил, а ты сам меня бросил. – поправила Эдит. – Тебе Костенька нечего на него обижаться. Он занял свободное поле. Ты в это время был занят с молодой женой. У вас был медовый месяц.
Полина подвела черту под рассуждения Эдит и Кости.
– Значит, месть из чувства ревности отменяется.
– Да и с моей стороны, и с ее! – Мясоедов поторопился высказаться и за себя и за Эдит. – Мы люди цивилизованные.
Елизавета, подумала, что хозяйка дома преследует какую-то свою, лишь ей известную цель. Пока Эдит и Константин рисовали себя белыми и пушистыми, она накрыла стол. Появилось вино, разнообразные закуски, посередине блюдо дымящихся пельменей. Если бы они нежданно-негаданно здесь не появились, можно было бы подумать, что в этом доме ждут гостей.
– Неплохо Романа с работы встречали! – не утерпел Костя, чтобы не сказать колкость. Натура брала свое.
Елизавета не стала отказывать себе ни в чем. Она любила вкусно поесть, и считала это чуть ли не главной радостью в жизни. Если попадала в гости, то старалась от каждого блюда попробовать понемножку. Но ей не дали насладиться в полной мере едой, разговор пошел о делах фирмы. Константин Мясоедов его начал. Он сказал: