– Звони, чего ты ждешь! – рявкает полковник, и палец Ивлева падает вниз, метко ударяя в клавишу, как атакующий из поднебесья орел бьет убегающего зайца. Клавиша издает жалобный писк. За ней пищат другие.
– Пип, пип, пип, пип, пип, пип…
Клавиатура пропищала номер Марка Уоллеса. Ивлев нажимает клавишу громкой связи, и длинные гудки наполняют кабинет. Время растягивается, становится плотным и противным, как остывающая жевательная резинка. Не обнаруживаемый с другого конца линии магнитофон старательно записывает каждый звук.
– Би-и-и-п… Би-и-и-п… Би-и-и-п…
– Хелло, – Уоллес берет трубку на четвертом гудке. Голос у него добродушен и приветлив, как у доброго дядюшки. Чтобы не спугнуть возможного «инициативника[1]».
– Привет, Марк! Как жизнь? Это Виктор Ивлев…
Капитан немного напряжен, и я показываю, чтобы он улыбнулся – это расслабляет. Но он не понимает моих гримас.
– О-о-о! – добрый дядюшка в восторге, будто ему позвонил любимый племянник – круглый отличник и лучший бейсболист школы.
– Скёлько льет, скёлько зьим! – последнюю фразу он говорит по-русски и сам приходит от этого в еще больший восторг. От оглушительного смеха динамик начинает резонировать.
Ивлев улыбается, и тон его становится естественней.
– Я помню, вы обещали показать нам чудесный ресторанчик… Игорь Сергеев собирается уезжать, поэтому сейчас самое время…
– Конечно же, я помню, Виктор! Я всегда помню, что я говорю, а тем более обещаю, – Уоллес переходит на деловой тон. – Давайте завтра. Чтёбьи не наклядьивать в длинньий ящьик… Я правильно говорю по-русски, дружище?
– Не совсем. Не накладывать, а откладывать. И не в длинный, а в долгий.
– Чтёбьи не отклядьивать в дьёлгий ящьик, – послушно повторяет Уоллес. – Так?
– Почти так. Только слишком мягкое произношение, – Ивлев усмехается. – Вы что, готовитесь работать в России?
– Пока нет. Если вы не уговорите меня за обедом. Мы будем вчетвером: я приду с Алланом Маккоем. Не возражаете?
Мы все трое многозначительно переглядываемся. Маккой – установленный участник операции против нашей резидентуры, и Уоллес берет его неспроста. Значит, он тоже не считает нашу встречу обычным обедом. Впрочем, было бы странным, если бы считал.
– Конечно, нет! Маккой отличный парень, – радуется Ивлев, причем довольно искренне. – В какое время?
– Думаю, в пять будет нормально? – Без заминки отвечает Уоллес.
Ивлев переводит вопросительный взгляд с меня на Фальшина и обратно. Полковник сосредоточенно смотрит на телефон и не замечает вопроса. Я киваю. Конечно, нормально. Обед займет не меньше двух часов, а в семь уже темно.