Шли мы долго, думаю, не менее двадцати минут мы всё взбирались по лестницам и коридорам, обойдя стороной парадные комнаты.
И чего только тут не было, в этом плавучем доме! И прачечные, и сушильня, и провиантские склады, и бельевые, и швейная мастерская, и специальное хранилище для пресной воды, и гимнастический зал и плавательный бассейн, и множество кухонь, и ледники, — я просто пришёл в растерянность и один ни за что бы не нашёл дороги обратно.
Каюта, куда мы, наконец, добрались, была вся белая, имела две койки-дивана внизу и одну наверху. Всё в ней было роскошно и чисто. Пока сестра ходила за халатом для больной, а доктор прошёл в аптеку, я быстро влил в рюмку капель, которые дал И., и поднёс её к губам больной. Она открыла глаза, выпила лекарство и снова опустила голову на подушку.
Но я сразу заметил, что к щекам её прилила кровь; она шевельнулась, вздохнула, а когда вошёл доктор, приподнялась и спросила твёрдым голосом:
– Где я?
Я подал ей девочку и сказал, что она находится в лазарете, где и пробудет до конца путешествия. Я просил её, от имени капитана, ни о чём не беспокоиться и пообещал, что зайду к ней вместе с братом. Объяснив, где нас найти в случае необходимости, я перевел ей предложение доктора пойти с детьми в ванную комнату и переодеться в то, что полагается носить в лазарете.
Простившись с ней, я было решил, что мне самому ни за что не выбраться отсюда: но у выхода из лазарета увидел того же матроса-верзилу, который сопровождал носилки и ждал теперь меня, чтобы отвести обратно.
На этот раз мы добрались довольно быстро, потому что этот верзила так же летал по лестницам, как наш рыжий великан.
Я нашёл капитана и его спутников за работой. Вся густая толпа была разделена на женское и мужское царства. Женщин и детей поместили в середине палубы, где имелись стены из сплошных бортов. Матросы принесли железные щиты и отделили ими носовую часть палубы, чтобы уберечь слабых от сквозного ветра.
Мужское население встретило это распоряжение капитана в штыки. Тогда он свистнул особым манером — и точно из-под земли выросли четыре вооружённых матроса. Им капитан приказал нести здесь вахту, сменяясь каждые два часа.
Ещё с десяток матросов получили приказание крепко привязать весь груз и даже пассажиров, за чем остался наблюдать один из офицеров.
Мы спустились в трюм, который тоже состоял из нескольких этажей. Нижние были доверху забиты ящиками и тюками, а на верхних находились животные. Коров и лошадей капитан приказал стреножить. Я заметил, что в стойлах стены были обиты толстыми соломенными матрасами.