– Я скорее умру, чем допущу такое, – произнесла она глухим, безжизненным голосом, крепко сжав переплетенные пальцы рук. – Ко мне больше не прикоснется ни один мужчина – до конца моих дней; мне кажется, от поцелуя мужчины меня попросту бы стошнило. Нет, я уверена в этом.
– Простите, я не хотел вас расстраивать. Но мне кажется, вы причиняете себе напрасную боль.
У нее снова подступил комок к горлу.
– Что ж, вам и в самом деле удалось меня расстроить.
– Но вы можете не говорить на эту тему, если не хотите. Я пытался лишь сказать, что у вас еще вся жизнь впереди.
Она ничего не ответила, и он продолжал:
– В том, что с вами произошло, во многом и моя вина, и я хочу, чтобы вы это знали. У меня такое чувство, что именно я оставил вас тогда в беде.
– Вы? – От удивления у нее широко раскрылись глаза. – Но при чем тут вы?
– Я там был, миссис Брайс, – глубоко вздохнув, признался он. – Примерно через день после того, как это случилось.
– Да, но к тому времени…
– Я состоял тогда в полиции штата, – продолжал он. – Мы вшестером шли по следам военного отряда индейцев уже много дней, начиная с Южного Техаса, и вот тогда-то и набрели на вашу ферму. К тому времени мы отставали от них примерно на день.
– К сожалению, капитан, вы опоздали.
– Мы с Ромеро Риосом похоронили вашего мужа под тополем на заднем дворе, рядом с тем местом, где у вас росли цветы. Этим летом я проезжал мимо и лишний раз убедился, что место для могилы мы выбрали удачное. Мне кажется, вы одобрите. Там очень красиво, а совсем рядом река.
У нее перехватило горло, и она с трудом проговорила:
– Да, место замечательное. Когда наступали жаркие дни, мы расстилали там одеяло и ели на свежем воздухе, а Сюзанне нравилось приносить мне дикие розы.
– Они до сих пор там растут – все кусты были в цветах.
Уже начав свою исповедь, он хотел облегчить душу до конца, поэтому стал рассказывать дальше:
– Но тогда, три года назад, когда мы оказались на вашей ферме, все вокруг было сплошной грязью, и вода в реке поднималась прямо на глазах. Мне как-то удалось перебраться на другой берег, но никаких следов, несмотря на все свои старания, я там не обнаружил. Ничего другого не оставалось, как возвратиться назад, и тогда-то мы и похоронили вашего мужа.
– Спасибо.
Он тяжело вздохнул и, не отводя глаз от коврика на полу, продолжал:
– Если б вы знали, до чего у всех нас было тяжко на душе, когда мы прекратили погоню. Мы с моими ребятами не слезали с коней три дня подряд, чтобы догнать индейцев, но пошел дождь, и мы сдались.
– Вам не в чем себя упрекать, капитан Уокер, – тихо произнесла она. – Даже если бы и не было дождя, все равно вы бы их не догнали. Они ехали не останавливаясь. А первые два дня они вообще не ели и не спали. Они даже не позволили мне сменить мокрые пеленки Джоуди, – она снова закрыла глаза, на сей раз чтобы скрыть наворачивающиеся жгучие слезы. – Они убили моего сына, – прошептала она.