Первая реакция — я сжался и подумал: «надеюсь, будет не больно».
Когда же я наконец-то остановился и понял, что остался цел, то сразу же вспомнил один из советов Вилли: оставаться спокойным, глубоко вздохнуть, расстегнуть ремни, вылезти из машины, отойти на пару метров, сесть, снова вздохнуть.
Через три или четыре минуты из боксов выслали автомобиль. В нем сидел Вилли. Он с удовольствием увидел меня сидящим на безопасном расстоянии от машины и как бы между делом взял мою руку. Потом он сказал: «Девяносто. Молодец». Он быстро измерил мой пульс и был явно доволен результатом. Машина разбита вдребезги, все заграждения вокруг повалены, зато Вилли был счастлив.
Вилли считает, что у меня вообще неплохие нервы, а все остальное можно натренировать, как только возникнет необходимость. Если же его спросить об обычном безумии гоночного вождения, то есть возбуждения пилотов, то Вилли Дунгль ответит следующее:
«Поскольку я тренировал не только Ники, но и других гонщиков, мне есть с чем сравнить. Когда гонщик приходит утром перед гонкой ко мне в комнату, чтобы получить массаж и приличный завтрак, то, как правило, у него пульс между 90 и 100, у Ники же между 80 и 85. Есть такой прибор, похожий на наручные часы, который постоянно измеряет пульс и запоминает самое высокое число. Таким образом, и на тренировках и в гонке мы имеем возможность измерить самый высокий пульс гонщика. У Ники это число достигает 190 ударов в минуту, у других пилотов 220 или даже 230. При таких экстремальных показателях может произойти „отключка“, что вполне могло стать причиной той или иной „необъяснимой“ аварии: пилот просто на долю секунды терял сознание».
Если уж мы заговорили об этом, то вот еще несколько соображений друга Вилли о работе со мной:
«Ники удалось убедить в важности экономного обращения с нервными силами. Этого можно добиться двумя путями: во-первых, соответствующим питанием, во-вторых, избеганием нагрузок. Достаточно дать себе убедительный приказ: Я НЕ ЗОЛ. Кроме того, помогает: глубоко вздохнуть, подтянуть плечи до ушей, глубоко выдохнуть и при этом убеждать себя не злиться. Все это следует повторять длительный промежуток времени, пока подсознание не усвоит этот рычаг против адреналинового удара и повышения пульса. Для Ники достаточно, если его рассудок уверен в том, что злиться вредно для здоровья. Только благодаря этому ему удалось пережить самые глупые и обидные ситуации в McLaren. Постоянно возникали моменты, когда что-то не получалось на тренировке, драгоценное время уходило зря, починка поломки длилась вечность — в подобных ситуациях другие гонщики чувствовали себя спровоцированными и давали волю гневу. Ники же спокойно сидел в машине и, казалось, его совершенно не волновала ситуация. Это не так, каждая потерянная минута уязвляла до глубины души, но он понял, что дав волю чувствам, ослабил бы себя еще больше».