– Да брось, Алиса! – от вина он сделался словоохотливым. – Помнишь, как год назад в оцеплении стояли? Перед ураганом?
Пожалуй, только по этому оцеплению я его и помнила. Оборотни выполняют черновую работу, и пересекаемся мы редко. Либо на силовых акциях, либо в тех редких случаях, когда созывают весь персонал Дозора.
– Помню.
– Ну вот, этот... Городецкий. Светоч, блин!
– Он очень сильный маг, – вновь возразила я. – Очень.
– Ну да! Силы нахапался, выжал из людишек последнее, и что? Куда он ее употребил?
– На собственную реморализацию.
Я прикрыла глаза, вспоминая, как это выглядело.
Фонтан света, бьющий в небо. Потоки энергии, собранные Антоном у людей. Он поставил все на карту, рискнув прибегнуть к заемной силе, на краткий миг обрел силы, соизмеримые, а то и превосходящие возможности Завулона и Гесера.
И обрушил всю силу на себя.
Реморализация. Поиск этически оптимального выхода. Самая страшная проблема Светлых – не причинить вреда, не сделать поступка, который повлечет за собой зло для людишек.
– Он же теперь суперэгоист! – со вкусом сказал Павел. – Мог он свою подругу защитить? Мог. Мог с нами схватиться? Еще как! А он что сделал? Взял себе все собранное! Даже ураган остановить не захотел... а ведь мог, мог!
– Кто знает, к чему бы привел любой иной поступок? – спросила я.
– Да ведь он поступил, как любой из нас! Как самый настоящий Темный!
– Тогда он был бы в Дневном Дозоре.
– Будет, – уверенно сказала Павел. – Куда денется. Жалко ему стало силы, вот он ее и употребил для себя. Потом оправдывался – мол, все для того, чтобы правильное решение принять... А какое было решение? Не вмешиваться! Всего лишь – не вмешиваться! Это наш подход, темный.
– Не буду спорить, Павлуша, – сказала я.
Лайнер вздрогнул, выпуская шасси. Кто-то в салоне тихо ойкнул.
На первый взгляд оборотень был прав. Вот только помню я лицо Завулона в следующие дни после урагана. Нехороший у него был взгляд, уж я-то научилась разбираться. Словно он понял, что его провели, но понял это слишком поздно.
Павел все продолжал рассуждать о тонкостях борьбы Дозоров, о разнице в подходах, о долгосрочном планировании операций. Стратег... ему в штабе сидеть, а не по улицам шастать...
Я вдруг поняла, как он успел меня утомить за три часа полета. А ведь на первый взгляд производил приятное впечатление...
– Павлуша, а ты в кого перекидываешься? – спросила я.
Оборотень засопел. Неохотно ответил:
– В ящера.
– Ого! – я вновь посмотрела на него с интересом. Такие оборотни и впрямь редкость, это не заурядный вервольф, вроде покойного Виталика. – Это серьезно! А почему я тебя редко вижу на операциях?