Оставшись один, он почувствовал себя лучше. Поддерживать по компасу курс, который указал Биль, было несложно. Он проверил горючее, свой револьвер и винтовку и откинулся на зловонную овчину, которая прикрывала сиденье водителя. Машина мчалась на север в пустыню, такую необитаемую, каким не был ни один лунный пейзаж.
Похоже на игру в покер в темноте, — подумал Дюрелл, — с неизвестным количеством игроков за столом. И ставки не видны. Старому дедушке Джонатану такое бы понравилось. Только не было здесь приятного покоя болот Луизианы. А была Дашт-и-Кавир, жуткая пустыня, с древнейших времен убивающая людей. И хотя за горизонтом расстилался современный мир с его небоскребами и водородными бомбами, точно так же ощущал бы он себя на Луне…
Почему же Таня Успанная вызывала в нем столько сомнений? В самом деле она первая преодолела запретное пространство и пробыла там какое-то время? И если так, то как она вернулась, и почему оказалась так далеко от своей страны? Нигде он не слышал даже намека на аварию космической капсулы. Он мог ясно представить её лицо по памяти — видел достаточно её фотографий, и по сложившейся практике даже изучал её досье в Вашингтоне. Девушка своеобразной красоты, строгая и целеустремленная, научный работник с чувственным ртом и потрясающими восточными глазами. Немногие интервью, которые она дала, были мрачными и враждебными. Он представил её убегающей в дикой панике и заблудившейся, подобно лунному свету, в закоулках Тегерана. Это ни о чем не говорило. Но были и другие весомые факты, которые следовало учесть.
Во-первых, русские и китайцы бесспорно считали, что она находится здесь, что она была на Луне, и придавали ей огромное значение. И другие думали так же. Поскольку иранская политика была тем, чем была, любой мятежник, например Хар-Бюри, мог приобрести капитал, захватив её с целью тайного выкупа. Пекин хорошо бы заплатил за неё политической и военной помощью для удара по шаху. Возможно, аналогично поступили бы и Советы. Где-то в этой игре в вопросы и ответы был запрятан ключ к разгадке. Хар-Бюри и его убежище в пустыне могли оказаться таким ключом. И был только один способ его отыскать.
За ним никто не гнался. Около часа он ехал по гравию, и лунный серп плыл над пустыней, покрытой черными и серебряными тенями. Дул холодный ветер. Он надеялся, что Биль и два иранца в безопасности. Затем Дюрелл заметил неясные очертания песчаных холмов впереди и вынужден был полностью сосредоточиться на управлении неуклюжим вездеходом на изнурительных пыльных колдобинах.