— Урса, что ты говоришь? — Варфоломеев попытался опять выправить логику. — Ведь ты же видишь — я смертен, и мой товарищ тоже. Зачем нам хотеть умирать?
— Да, зачем? — Урса задумалась. — Надо спросить у Синекуры.
— К черту Синекуру. — Варфоломеев вспомнил обрывок разговора из лифта. — Что у вас на голубом этаже?
— Ах, все понятно, вы все только об одном и мечтаете. — Урса отодвинулась, насколько позволяло ложе. — Проклятый Центрай, проклятые центрайцы, у вас одно на уме…
— Ты это мне говоришь? — Землянин стал выходить из себя. — Чертова кукла, оденься лучше подобру-поздорову.
Варфоломеев наклонился, поднял с пола феофановский халат и кинул в иноземное существо. Урса привстала на колени и принялась натягивать на себя казенную одежду. Когда дошла до последней пуговицы, не выдержала и заплакала.
— Не прогоняйте меня, пожалуйста.
Внутри у землянина что-то засвербило.
— Ладно, ложись и зря не ворочайся.
Урса, всхлипывая, уткнулась ему в плечо.
— У вас зимы бывают?
— Бывают, но в Центрае всегда плюс двадцать градусов.
— Видишь, как у вас весело. — Варфоломеев на ходу соображал, чем же ее развлечь. — А в том краю, где я живу, каждый год две зимы.
— Как две? — оживилась Урса.
— Одна в начале года, а другая в конце.
— Бедные. И что, лета совсем нет?
— Есть, но одно и очень короткое, наступает в июле и кончается в августе.
Урса с жалостью посмотрела на землянина.
— Теперь я поняла, почему у вас такие маленькие глаза.
— Да, зимы длинные, ветра холодные, вот и щуримся. И никуда не спрятаться, разве что закутаться в шубы или сидеть у огня и ждать.
— Чего?
— Ждать, когда придет лето. Вот такое государство Зимы. Но не все так скучно. Зимой есть снег, есть водка, есть красивые женщины, есть столица, златоглавая, белокаменная. — Варфоломеев закрыл глаза, чтобы не видеть инопланетного потолка, но материалистическое подсознание подсказывало ему, что потолок все равно существует. И он спросил: — Неужели в Центрае не осталось ни одного коренного жителя?
— Коренного?
— Ну, не оживленного, как вы, а простого смертного.
— Я не встречала. Да и откуда простой смертный возьмется? Какой смертный на захочет стать бессмертным? А?
— И наоборот. — Варфоломеев усмехнулся. — Но неужели нет хотя бы одного, сумасшедшего?
— Сумасшедшего? — Урса, кажется, что-то вспомнила. — Есть один сумасшедший, бродит по ночам и всех пугается.
— Приват-министр, — подсказал Варфоломеев.
— Эх, а я уже поверила, будто вы и вправду с неба свалились.
— Подожди обижаться, голубушка…
— Не смейте. — Урса резко переменилась. — Не называйте меня голубушкой. Вы шпион.