— Ну что ты молчишь? — жаловалась Марта. — Разбудил, а теперь молчишь.
— Я разбудил? — удивился Сергеев.
— Ну да, стонешь, как будто тебя режут. «Я, — говоришь, — нечаянно, я не хотел запачкать вам библиотеку», — подражая его интонациям, процитировала Марта. — Какую библиотеку, Шалопут, а?
— Не знаю, почему-то обрадовавшись, сказал Шалопут.
— Ну, ну, осторожней, ой, ой, — вскрикнула Марта. — Осторожней, волосы прижал! Ну чего ты? А нос-то холодный. А-а, подожди, шалопутный черт, отвечай сейчас же. Ну-ка, покажи свои противные глаза. Ах ты ж, так я и думала. Отвечай, кто такая? Сейчас же!
— Не говори глупостей, — успокаивал Шалопут, а сам снова вспомнил Караулова.
Минутная радость отступила до лучших времен, а на смену ей пришло неприятное чувство долга. Он уже собрался с духом задать давно заготовленный вопрос и прояснить наконец странное поведение Караулова, как вдруг в дверь позвонили. Это был больной Чирвякин. Начался переполох и вопрос повис в воздухе. А жаль, подытожил свои воспоминания Сергеев, наблюдая, как Караулов на привокзальной площади приветствует его маханием руки. Черт побери, неужели и он чей-нибудь агент?
— Вот и я, Сергей Петрович, — вихляясь, приближался Караулов. — Я как узнал, что Чирвякин плох, сразу к вам, думаю, как же вы один теперь. Один, знаете ли, в поле… Ладно, ладно, молчу. Вот ведь, Сергей Петрович, никак мы друг без дружки не можем, как ниточка с иголочкой. Как Чирвякин ко мне в больницу попал — ну, смех один, а? Другой бы подумал: вот это вероятность, вот это совпадение! А я-то знаю, меня не обманешь, я сразу смекнул: это мой руководитель знак подает.
— Что вам надо? — холодно спросил Сергеев.
— Ну постойте, почему не удивляетесь, почему так грубо, неужели я не доказал, неужели еще требуются доказательства? — Караулов помолчал, ожидая возможных слов, но Сергеев молчал. — Нет, я имею в виду не то. Я имею в виду, что вот как вовремя нашел. А не просто было. Думал, упущу. Как вы начали водить того парня из вагона в вагон, я аж вспотел, ей-Богу, но слава Богу, есть еще порох в пороховницах. Ну ладно, хватит хвастаться, жду указаний. — Караулов вытянулся и достал макушкой плечо Сергеева.
— А что парнишка? — решил проверить свою работу Сергеев. — Отстал?
— Ну конечно, иначе как бы, — расплылся в улыбке Караулов.
— Как Чирвякин?
— Плох, в реанимационной, очень плох. На него надежды никакой, я же предупреждал, либера-а-ал, — протянул Караулов.
— Ладно, ладно. Что дальше?
— Ах ты, господи, не верят еще мне, не хотят приоткрыть, так сказать, страшную завесу. Я же вижу, у вас трудности в багажном отделении. Вы только намекните, я вмиг устрою в лучшем виде. И на будущее договоримся, пока нас никто еще вместе не видел.