Такое вот «беззаконие» творилось в пенитенциарной системе СССР.
Каждый руководитель ИТУ (если, разумеется, он был на своём месте) хорошо знал: его главная точка опоры, незыблемая основа нормальной жизни и нормальной службы - это соблюдение соцзаконности, а также максимально возможной справедливости и в отношении всей массы заключённых (осуждённых), и в индивидуальных коллизиях - особенно в конфликтных вспышках межличностных разборок, которые составляли естественный режимный фон внутрилагерного бытия и обусловливались неустранимым психологическим состоянием преступных сообществ, сконцентрированных в зонах на предельно узких «пятачках» и запрограммированных на агрессивные способы решения своих проблем и прихотей.
Для меня в юности таким «маяком», примером для подражания, стал лейтенант (в 40 с лишним лет) М.Ф. Лошак, ушедший на пенсию (в 1967 г.) всего лишь в звании капитана. Имея в своём образовательном багаже 6 классов сельской семилетки в 1920-е годы, он прошёл батрацкую «науку» у кулаков, потом службу в кавалерийских частях, далее - стрелком ВОХР и только в 1951 г. окончил одногодичные офицерские курсы в Калининграде. Уже в сорокалетнем возрасте ему доверили руководство лагпунктом спецстрогого режима с тяжелейшим, морально и педагогически запущенным, психологически крайне отягощённым контингентом -численностью около 500 человек. И здесь этот коммунист, которому Советская власть дала всё, что могла в то время, проявил особый талант и руководителя, и воспитателя - тонкого психолога и хозяйственника. О методах его работы писали газеты, ему вручались награды. (Надо, однако, заметить, что в советский период сотрудников пенитенциарной системы не баловали ни наградами, ни званиями. Имел место факт, когда боевой офицер-фронтовик В.И. Коростин телеграммой попросил Министра поздравить его с 12-летием службы в звании лейтенанта, на что пришёл ответ- поздравление с присвоением очередной звёздочки.)
И далеко за пределами Пермской области заключённые по своей «почте» передавали личностную характеристику - в своём понимании - сурового, требовательного, но справедливого «хозяина» в таёжных глубинах Усольлага, который понимал их - в меру служебной необходимости - и которого понимали они. Например, никто не пожаловался в «верха», когда он при проверке пищеблока обнаружил ополовиненный говяжий окорок и, взяв за конец «оструганную» кость, вытянул ею по спине сменного повара. А потом с украденной филейной вырезкой на вытянутых руках заставил его продефилировать по жилым секциям зоны. И уголовная масса знала, что любой ловкач ответит за подобное «крысятничество» по всей строгости.