— Я не знала, что вы из Москвы на машине.
— Она местная. Взял у товарища. Сам ещё не скопил.
— А вы способны копить? Не думала.
— Я и не умею, — светлые «Жигули» упорно не давали обойти себя, он утопил педаль газа поглубже, обошёл всё-таки. — Скажите, вы… часто думаете обо мне?
— Всё время, — сразу и спокойно ответила Елена Андреевна. — Мы не слишком быстро? Могут остановить.
— Я слежу, не притаились ли где, если замечу, успею сбросить… Или удеру. Вы говорили, когда поворот?
— Так не объясню. Но определю, как только увижу, — она засмеялась. — Не хватало ещё, чтобы за нами гнались, а мы удирали! Я умру от страха.
— Разве вы трусиха? Совсем не похоже.
— Это как когда… Когда злюсь, мне всё нипочём. А вообще трусиха скорее. Ой, тише, тише: во-он за той будочкой направо!
— Это остановка автобуса. И налево здесь нельзя вовсе… Повернём вправо.
Вскоре съехали и с этой дороги, узкая, намокшая от дождя полоска бетонки, петляя, привела к тупичку.
— Эта дача?
— Да.
Очень большой дом за деревьями виделся тёмным. Мальцев ещё вгляделся за ограду и выключил мотор.
— Посидите, пожалуйста… И я вас прошу ни в коем случае не оставлять машину! В ней и права, и техпаспорт, и прочее. Думаю, что не задержусь.
— Я подожду, разумеется, но выйду на воздух.
Петли калитки оказались смазанными, жёлтый песок на дорожке тщательно утрамбован.
От машины Русанова видела, как, взойдя на веранду, Мальцев подёргал дверь и спустился по ступеням назад. Постоял, зашагал неспешно, огибая дом.
Она открыла дверцу, взяла с сиденья сигареты, но не закурила и бросила обратно. Ещё посмотрев вокруг, захлопнула дверцу, мысль, что кто-то в столь безлюдном месте попытается угнать или обокрасть машину, показалась напрасной.
За открытой калиткой у низкого серого флигеля пестрела цветами круглая клумба. Русанова вошла в калитку, двинувшись по жёлтой дорожке, оглянулась на «Волгу», пошла дальше… Каменный флигель окружали кусты жасмина и сирени, два окна светились. В тамбуре за первой дверью царил полумрак, открыв вторую, Мальцев попал в кухню, и туда, из глубины флигеля, вошёл Воронцов с тарелкой в руках.
— О! Явление Христа… Ты какими судьбами? Один? Доброжелательное удивление выражало его лицо, и Мальцев кивнул:
— Пока один… Не очень надеялся, что застану. А местечко хоть куда! Зачем пропал? Я весь день проискал.
— Проходи… Зачем? А что там делать сегодня… Завтра тарарам начнётся, завтра и поработаем.
— Я думал, нет никого. Зашёл в тот дом — не зашёл, а подошёл — так он заперт… И каталки твоей не заметил.
— Она в гараже, — Воронцов поставил на стол коньяк и рюмочки. — Гараж за деревьями, посмотри из окна. Не гараж — дворец! Как всё здесь. Но меня в целях воспитания всегда держали на скудной выдаче… Давай выпьем, заодно расскажешь, какое дело принесло.