Шла ночная подготовка к бою.
Осипов и Абашкин продолжали горячо спорить. Военкома возмутило непостижимое упорство, с каким майор защищал свое распоряжение.
- Мы не должны пачкать себя, - старался убедить его Абашкин. - Другое дело - в бою...
- А это что - не бой? Первый эскадрон уже два часа дерется. Полещука убили... - возражал Осипов, но уже спокойней, с меньшей озлобленностью.
- Убивать безоружных - это недостойно советского человека. Пусть этим занимаются фашисты.
Затоптав папироску, Осипов тихо, но твердо проговорил:
- Ладно. Разъясни командирам и политрукам. Тех, которые не будут стрелять, а сразу сдадутся, - брать... Все. Больше ты меня не сватай...
- Хорошо. Я сейчас пойду и разъясню.
- Ты не ходи. Скажем начальнику штаба... Ну, доволен? Подкузьмил командира полка?
В ответ Абашкин только улыбнулся и покачал головой:
- Ты очень изменился, Петрович...
- Значит, жизнь такая наступила. Ты понимаешь, Алеша... - Умолк, задумался, глядя в землю. Медленно поднял голову, спросил: - А где у тебя пистолет?
- В госпитале забрали. Так и не нашел концов. У коноводов карабин возьму.
- Обязательно возьми... Сейчас в атаку пойдем. Я буду в боевых порядках. Вместе пойдем.
- Пойдем вместе... Только место командира полка не в боевых порядках, - нерешительно сказал Абашкин.
- Я буду там, где три эскадрона! А начальник штаба - с резервом. Хочешь - оставайся...
- Нет, уж пойдем!.. - Абашкин убедился, что командир полка способен сейчас на самый безрассудный шаг.
- За меня не беспокойся. Когда смерть ко мне будет подходить, я ее нутром почувствую. Мне еще ой как много жить!.. Определенно знаю: все будет в порядке. Двум немецким ротам, что впереди нас, мы сейчас устроим баню... Слушай, Алеша, - добавил Осипов мягко, - может, после ранения ты плохо себя чувствуешь? Остался бы...
Теперь рассердился Абашкин:
- Я сюда не говеть приехал!..
- Да я просто так, по-товарищески, - смущенно проговорил Осипов.
Разговору помешал связной, присланный Алексеем Гордиенковым. Это был Захар Торба.
- Мы доползли, товарищ майор, - сказал Торба, - да не до самого сарайчика. Заметили немца - у пулемета сидит, ракеты бросает, а иногда стреляет куда попало... Других не видно. Спят, я думаю. Туман такой, что ничего не видно. Наши там остались - наблюдать...
- Добре, - кивнул Осипов.
Еще в начале операции он знал, что около сараев разбросано повзводно около двух рот противника. Тут же отдал начальнику штаба приказание: выводить эскадрон на опушку леса. Гордиенкову написал записку, чтобы тот до сигнала шума не поднимал, а держал связь с четвертым эскадроном, который получил приказ обойти сараи с правого фланга. Второй эскадрон был снят и отозван в резерв.