- Вам нехорошо? - тревожно и участливо спросила Марфа.
- Голову бы смочить и лицо сполоснуть...
- Идите за мной, - решительно проговорила девушка и поднялась.
Прошли две большие полутемные комнаты и очутились в третьей, едва освещенной привернутой лампой. За полураздвинутой шелковой занавеской виднелась кровать. Несколько стульев вокруг маленького, уставленного флаконами столика игриво выпятили точеные ножки. Все здесь было пропитано нежными запахами. У Митьки еще пуще закружилась голова.
- Кто же здесь живет? - спросил он, пораженный необыкновенной обстановкой.
- Это моя комната. Подождите здесь.
Марфа оставила Митьку посреди спальной, щелкнув замком, скрылась за следующей дверью, задернутой голубой гардиной. Митька слышал, как она чиркала спичкой, что-то передвигала. Через минуту вернулась с чистым полотенцем в руках и провела гостя в ванную. Пока он мылся и освежал лицо, она дожидалась, сидя за столиком. Прищурив улыбающиеся глаза, о чем-то задумалась и даже не слышала, как он вошел с мокрыми руками и с капельками воды на рыжих бровях.
Марфа поднялась и подала ему полотенце. Он долго тер влажное лицо, шею. А она стояла около него, тоже белая и чистая, словно молодая березка после дождя, смотрела куда-то в сторону. Митька видел ее плечи, колечки завитых волос на шее, волнующее его колыхание груди. Митька качнулся, точно стоявший позади него бес подтолкнул его к ней. Кинув полотенце себе на плечо, словно недоуздок, сорванный с головы взбунтовавшегося коня, схватил ее своими ручищами за талию, рывком притянул к себе и начал целовать. Марфа, не ожидавшая этого, сначала замерла от страха, но опомнившись, сильно толкнула его в грудь и несколько раз хлестнула по щеке. Он попытался было поймать ее за руку. Началась возня. В это время скрипнула дверь. Марфа отскочила и спряталась за ширмой. Митька обернулся. На пороге с длинной папиросой в зубах стоял Авдей Иннокентьевич Доменов. Заметив, что дочь увела гостя, он пошел почти вслед за ними и все время стоял за дверями.
- А ты, оказывается, как кот, уже знаешь, где сметанка, а где сливочки... Тэ-экс!..
Митька опустил голову и руки.
- А ты, Марфенька, уж его и повела! Ай-яй-яй! Ну ладно... За то, что хорошо по усам дала, хвалю. А тебе, гостек, следовало бы кости помять, да уж бог с тобой... Не стану... Добрый я сегодня... А теперь пошел вон, болван! Вон, пока не рассердился!..
- Да мы... - залепетал Митька.
- Ступай!
Доменов поднял толстую, тяжелую руку и показал на дверь. Косясь на него, Митька бочком выскользнул из девичьей комнаты.