- Не хотите выпить немножко? - спросила она нежным, певучим голосом.
Микешка вдруг так растерялся, что выронил из рук ковыльный жгут.
- Это не крепкое, хорошее вино, - наполняя чашку розовым вином, проговорила Даша.
Взгляд ее больших, смелых глаз был ласков. Вьющиеся волосы густыми прядями лежали на открытой нежной шейке и спадали на стройные плечи.
- Мы тоже всю ночь ехали, - продолжала Даша, когда Микешка выпил и поблагодарил. - Хорошо ехать ночью, прохладно... А я все смотрела, как в небе звезды пролетали... Спать неудобно, трясет... А ваш хозяин смешной, правда?
- Он больше, наверное, дурной, - неожиданно вырвалось у Микешки.
Даша тихонько засмеялась и отошла. Ее позвала Зинаида Петровна.
Микешка ласково посмотрел вслед Даше. В синем платье и белой косынке она походила на степную бабочку, порхающую среди кустов серебристого ковыля. Он потер ладонью горячий лоб, нахмурил сросшиеся у переносицы брови и, сам не зная почему, засмеялся. Подняв голову, огляделся вокруг. Все словно бы изменилось... Солнце пробилось через мглистую тучку и засветило с яркой утренней силой. Над степным ковыльным морем высоко парил ястреб.
Микешка стоял с непокрытой головой, загорелый и сильный, и чему-то улыбался.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Все сидели на разостланном ковре. Петр Эммануилович успел шепнуть Зинаиде Петровне, что этому богатому казаку непременно захотелось жениться.
- Не вы ли выступаете в роли свата? - поджав тонкие губы, сухо отозвалась Печенегова, что-то обдумывая. Глаза ее прищурились, брови сбежались к переносице.
- Помилуйте! Эта роль мне совсем не идет, - оправдывался Шпак.
- Уж вас-то я, милый, знаю, - грозя ему маленьким, с розовым ноготком пальчиком, проговорила Зинаида Петровна. - Вас иногда считают французом по легкомыслию, поляком по темпераменту, по некоторым деловым качествам вы можете сойти за англичанина, за еврея... Каков вы сейчас, трудно сказать...
- Вы хотите спросить, на кого я работаю?
- О том, что вы работаете на мистера Хевурда, не трудно догадаться...
Шпак низко склонил голову. "Ох, умна!" - подумал он и, стараясь вложить в слова возможно больше искренности, ответил:
- Сейчас, Зинаида Петровна, думаю поработать сам на себя.
- Вы, Петр Эммануилович, какой-то неуловимый... Я знакома с вами около трех лет, а даже не знаю, откуда вы родом.
- Моя родина там, где больше платят...
- Понимаю! Теперь отвечайте мне: зачем вам понадобилось женить этого рыжего мальчика?
- О-о, поверьте! У него есть какая-то вдовушка, но я ее и в глаза не видел! Предполагаю, что не дурна и не глупа, коли сумела так привязать к себе. Да к тому же наш новый друг непостижимо упрям. Ему захотелось иметь жену - вынь да положь... Он даже успел поссориться... И знаете с кем? С Авдеем Доменовым... Что у них вышло, не говорит. Пробовал расспрашивать, гневается и молчит. У него есть характер... Поговорите с ним и убедитесь. Я с ним знаком всего два дня. Знаю, что ради своей вдовушки он решил порвать с родителями и разделиться. Буду с вами откровенным, мы еще пригодимся друг другу... Сейчас я вступаю в какое-то новое, магометанское или черт знает какое царство, где золото, насколько мне известно, черпают деревенскими пудовками и насыпают в бочонки... Сейчас меня не интересуют никакие гурии.