Откинувшись на спинку кресла, Андреа почувствовала, как последние остатки решимости покидают ее. Господи, зачем она сама себя обманывает? За последние четыре дня она превратилась в настоящего зомби.
Она только помогла найти корову, которая забрела на кукурузное поле, да разрешила спор между двумя бывшими когда-то лучшими друзьями на предмет владения клочком земли, где выращивали черную смородину. На виновников этого конфликта Андреа осталась сильно зла и пригрозила им конфисковать ягоды в качестве вещественного доказательства, если они не согласятся забыть о ссоре и не пообещают напечь пирогов к торжественному ужину, который состоится в церкви в среду вечером.
Но всюду где бы она ни оказывалась, ее встречали расспросами о Сэме Фарли. Ей приходилось повторять ту же историю, которую она рассказала Агнес, и уверять всех, что больше ничего не знает.
Андреа зажмурилась, пытаясь предотвратить тем самым наступившую было головную боль. Но не эта боль так тревожит ее. Причиной ее беспокойства стал Сэм. Он был хуже самой изнурительной летней жары. Андреа не видела его четыре дня, но он подавлял ее своим незримым присутствием все это время.
Может быть, если бы она вернула Сэму его бумаги, он собрал бы в рюкзак свои вещички и отправился восвояси. Вероятно, в этом случае ей удастся избавиться от непонятного чувства, мучавшего ее с самого утра.
Девушка сняла трубку телефона.
– Агнес, я собираюсь сейчас на минутку сбегать домой.
– Но Бака дома нет.
– А я уверена, что он там, – отрезала Андреа. – Он сейчас стоит на крыльце и не может подойти к телефону.
Однако уже через десять минут девушка убедилась в правоте Агнес. Она решила, что в любом случае ей пора увидеть Сэма. Продолжать находиться в добровольном заточении для нее еще мучительнее, чем видеть этого человека.
Дорожка к дому Мэми оказалась расчищенной, кустарник и трава – аккуратно подстрижены. Андреа въехала на холм и оставила машину под сенью огромного эвкалипта позади дома.
Звуки работающего автомобильного мотора заставили Сэма выйти на крыльцо. Он распахнул дверь и замер, молча, глядя на свою гостью. Он знал, а точнее, он надеялся, что она приедет, и вот Андреа здесь.
Копна ее непокорных волос была заплетена в косу, перекинутую через плечо и касающуюся груди. Губы девушки имели изумительный нежно-розовый оттенок, а щеки пылали, разрумянившись на солнце. Косметика отсутствовала вообще – для ее черных ресниц и небесно-голубых глаз она была просто не нужна.
– Привет, Андреа.
Андреа. Он впервые назвал ее так – просто по имени. Уже это одно меняло их взаимоотношения. Теперь все было немного по-другому.