– Ты же мне обещала?! – рявкнул Сашка. – Черт тебя дери!
Это показалось обидным.
– Спасибо, я тебя тоже люблю, – ответила я и повесила трубку.
Не успела я отдышаться и прийти в себя, как позвонил Севка.
– Не могу тебя застать, – пожаловался он. – То сидела взаперти, как принцесса из сказки, то порхаешь, точно мотылек.
– А что тебе нравится больше? – спросила я.
– Что мне нравится, то не сбудется. А почему голос усталый, с Сашкой скандалили?
– Ты-то откуда знаешь? – прикинулась я удивленной, на самом деле уже час назад перестав чему-либо удивляться.
– Он мне звонил. Очень беспокоился. Кто-то ему сказал, что ты отправилась с визитом к одному одинокому инвалиду, коротающему летний сезон на даче. Твой брат очень испугался, потому что этот дачник только с виду безобидный калека, а нутро у него волчье, и хлопот с ним ох как много!
– Какие же с ним хлопоты? – не поняла я.
– Хлопотные, – хохотнул Севка. – Ладно, ты жива-здорова, и это главное. Но брата все-таки следует слушать.
Пожелав мне всего доброго, Севка положил трубку, а я с неожиданной злостью подумала: «Тоже мне умник…» – а потом испугалась. Это я о давнем друге так? Господи, да я ведь действительно подозреваю его во всех мыслимых и немыслимых преступлениях. Не может быть…
– Надо выпить, – вслух посоветовала я самой себе и пошла в кухню. Коньяк отсутствовал. Облазив все шкафы, я смогла убедиться, что спиртного в доме нет. – Ну, надо же…
Я чуть было не отправилась за коньяком в магазин, но лень пересилила.
Вместо этого я устроилась на диване, закрыла глаза и попыталась думать. Не скажу, что выходило это особенно хорошо.
На следующий день около трех часов позвонил Сашка. Сказал отрывисто:
– Илья в городе.
– Что? – охнула я, испугавшись, что немедленно грохнусь в обморок.
– Где он?
– Здесь, в клубе.
– Я сейчас приеду, – вдруг начав заикаться, пролепетала я.
– Нет. – Голос брата звучал сурово, я мгновенно покрылась холодным потом. Собрав силы, произнесла:
– Он не хочет меня видеть?
– Нет.
– Ясно. – Не могу сказать, что это явилось для меня неожиданностью, напротив…
– Я не хочу, чтобы ты… в общем, не делай поспешных выводов. Я поговорю с ним и приеду к тебе. Ты поняла? Мы все обсудим. – Теперь голос брата звучал почти нежно, в нем появились просительные интонации. – Ты все поняла? – повторил Сашка.
– Конечно, – ответила я, бросила трубку, сползла на пол и жалко всхлипнула. – Он не хочет меня видеть, – выдавила я из себя с отчаянием.
«Точно, – шевельнулось в душе что-то очень ядовитое, – самое время закатить истерику. Можно схватить его фотографию, прижать ее к груди и прыгнуть с лоджии. А что? Вполне романтично. Илья придет на твою могилу, смахнет слезу и шепнет: «Зачем ты это сделала?» Далее крупный план: солнце садится за горизонтом, Илья в нашей, когда-то общей квартире стоит с моей фотографией, потом направляется к двери на балкон, но что-то его удерживает, он смотрит вдаль, а на его лице появляется надежда. После того как надежде уже некуда деваться, встает солнце, а вслед за ним крупные буквы во весь экран: «КОНЕЦ», лучше на английском, они такое дерьмо делают мастерски». Мне стало смешно, а потом стыдно.