– Этот тип все знает, – заявила я. – И он мне все выложит. Все.
Я проскочила нужный поворот и выехала не к воротам, где в прошлый раз мы с Мишей оставляли «Форд», а на центральную улицу поселка. Все дома казались одинаковыми.
– Давай, сосредоточься, – посоветовала я себе, сбросила скорость и вскоре оказалась возле нужной мне дачи.
Затормозила и дважды посигналила. Потом еще раз. Никто не спешил увидеться со мной.
– Так, торжественной встречи не получилось, – распахнув дверь, заметила я, задела ногой за что-то и выпала из машины. Это показалось мне забавным, и я засмеялась. – Точно, не вышло торжественной встречи, – заключила я и побрела к дому.
Калитка не заперта, но на крыльцо никто не вышел, а я произвела достаточно шума, чтобы хозяева наконец сообразили: у них гости.
– Черт возьми, где вас носит?! – заорала я и поднялась на крыльцо. Дверь под моей тяжестью распахнулась, и я оказалась в прихожей. Дом точно вымер. Тишина. Я опять налетела на что-то и от души выругалась. Торопливо покинула дом и вышла на веранду. Она была пуста. – Эй, хозяева! – позвала я, почему-то пугаясь. – Есть кто дома?
Допустим, Миша мог куда-то отлучиться, но безногий Яков Васильевич вряд ли где-нибудь прогуливается… хотя мне его привычки неизвестны.
– Сегодня никто не хочет говорить со мной, – обиделась я и покинула дом, возле калитки опять оглянулась и позвала: – Эй, кто-нибудь, ответьте мне…
– Что вы кричите, точно в лесу? – услышала я вопрос. Женщина лет шестидесяти стояла под окнами дома со стороны улицы и неодобрительно меня разглядывала, я смогла это обнаружить, немного сфокусировав зрение.
– Хозяева где? – спросила я и вроде бы икнула.
– А где ж им быть, наверное, дома.
– Нет. Я стучала и звала, никто не откликнулся.
На крыльцо соседнего дома вышла женщина.
– Семеновна, ты Мишу видела? – обратилась к ней моя собеседница.
– Когда?
– Да вот хоть сейчас.
– Нет. Утром видела, за молоком приходил. А чего?
– Девушка хозяев спрашивает, а никого нет.
– Как нет? А Васильич?
– Не знаю, говорит, нет.
– Может, отдыхает? А Миша уехал куда…
– На чем уехал? Вон машина-то ихняя. Стоит под навесом.
Вслушиваясь в этот диалог, я начала быстро трезветь. Когда женщины исчерпали возможные варианты отсутствия хозяев, я попросила:
– Давайте посмотрим в доме, вдруг Якову Васильевичу стало плохо?
Женщины забеспокоились, и мы вместе вошли в дом, после чего разделились. Одна поднялась на второй этаж, другая отправилась в кухню, а я на веранду. Обе время от времени звали:
– Васильич, Миша…
Никто не откликнулся. Тут нечто привлекло мое внимание: блеснуло в кустах роз. Я сделала пару шагов, осторожно приподняла ветки и увидела инвалидное кресло. Оно валялось возле забора.