Я смотрела на эту женщину и боялась, что упаду в обморок. Если бы не она… если бы неведомая Женя тогда сообщила в милицию… Господи боже, Илья был бы сейчас со мной… «Старая ведьма, – мысленно шипела я. – Проклятая старая ведьма…» И вдруг поняла, что настоящей ненависти к ней не испытываю. Передо мной была несчастная женщина, вряд ли она могла припомнить хоть несколько светлых дней в своей жизни. Грех ненавидеть ее за то, что она так боялась, тем более после того, что случилось с ее мужем.
Однако эта кухня, грязная и нищая, и сама хозяйка стали для меня невыносимы. Мне захотелось побыстрее оказаться на свежем воздухе.
– Подруга ваша по прежнему адресу живет? – спросила я.
– Живет. Только болеет очень. Я ее недавно навещала, так она опять историю эту вспомнила. Говорит, на том свете с меня спросят за то, что позволила человеку ни за что в тюрьму сесть. Она верующая…
– А вы?
– А я ни в черта, ни в бога не верю – никому мы не нужны. Не живем, а так, горе мыкаем до самой гробовой доски.
Я поднялась и сказала:
– Спасибо вам за беседу…
– А вы-то зачем приходили? – всполошилась женщина.
– Хочу написать очерк о жизни пенсионеров, – без зазрения совести соврала я. – Из тех, что вынуждены довольствоваться только пенсией. Узнала в ЖКО несколько адресов, вот и собираю материал.
– Напишите, – кивнула женщина. – У меня пенсия двести шестьдесят рублей, вот пусть научат, как на нее прожить, если за квартиру плачу пятьдесят. Хоть толку от газет не очень много, может, у кого совесть пробудится…
Я согласно кивнула и пошла к двери.
– Вам с Прасковьей Ивановной лучше поговорить, – заторопилась хозяйка. – Из пятьдесят восьмой квартиры. Она вам много чего расскажет, женщина грамотная…
– Спасибо. Возможно, я к ней завтра зайду, а сегодня мне уже некогда. – Я торопливо простилась и стала спускаться вниз, ускоряя шаги, под конец уже бежала.
Села в машину, сдавила виски и попыталась успокоиться. Илья не убивал, и этому есть свидетель – билось в мозгу. Конечно, не убивал… разве я сомневалась в этом? Зачем ему было убивать? Ревность? О такой чепухе всерьез думать не хотелось. А что еще? Убийство без повода… Но ведь кто-то его совершил? Кто и за что убил Андрея? Что я вообще знаю о его жизни? Ничего. Если честно, его жизнь интересовала меня мало. Обыкновенный парень, много пил, считал себя непризнанным гением, болтался по друзьям и пивнушкам, время от времени окунался с головой в работу, и тогда на свет божий появлялись портреты наподобие моего. На жизнь зарабатывал теми же портретами, которые предпочитал делать с фотографий. Хлопот меньше, и заказчики довольны. Деньги у него почти всегда имелись, и в долг ему давали охотно, Андрей был честен и крайне щепетилен в денежных вопросах. Не знаю, насколько его вера в свою гениальность была искренна, но даже малейшей критики он совершенно не выносил. Один раз я присутствовала при очень неприятной сцене. В его студии собрались несколько человек, вроде бы ожидалась какая-то выставка, и Андрей показывал свои картины.