— Васька, постой, что же это получается? — спросил Вася Вертушинкин, понемногу приходя в себя.
А звери? Или это мне приснилось, что ты их в мышей превратил?
— Отчего же? — кот Васька с горделивым видом поднял голову. — Я такое заклинание знаю. Я ведь теперь самый-самый-самый…
— А обратно не можешь?
— Очень надо, — кот Васька надменно фыркнул в усы. — Я только одно заклинание знаю. А чего? Мне хватает. Все равно я самый-самый-самый главный волшебник на всем белом свете.
— Ну и хвастун ты! — невольно вырвалось у Васи
Вертушинкина.
Глаза кота Васьки сверкнули холодным игольча — тым блеском. Из бархатных лап на миг показались кривые острые когти, которые Вася Вертушинкин не поленился ему нарисовать.
Кот Васька потянулся, надменно зевнул и соскочил с Васиных коленей.
— Что, не нравится? — прищурившись, проговорил он. — Выходит, тебе одному хвастать можно? А другие пусть и рта не открывают? Так по-твоему?
Вася Вертушинкин ничего ему не ответил. Да и что он мог ему сказать?
Сухой лист зацепился за его плечо, шурша, скользнул вниз по рукаву. Осень. И листья будут падать, падать до тех пор, пока не укроют всю землю…
Вася Вертушинкин глубоко вздохнул. Он встал со скамейки с таким трудом, что даже подумал: может, он постарел, пока сидел тут на скамейке, или просто земное притяжение увеличилось?
— Ну ладно, собирайся, — негромко сказал он. — Пошли к волшебнику Алеше. Чего уж тут…
Вся шерсть на коте Ваське моментально встала дыбом. _.
— Хорошенькое дело! — прошипел он. — Конечно, я всего-навсего нарисованный кот, но и мне дорога свобода… Соображаешь, что говоришь? Ведь волшебник Алеша меня сразу же туда… назад, в рамочку!
— А мне, думаешь, хочется к нему идти? — с тоской сказал Вася Вертушинкин. — А надо. Не бойся, я сразу скажу, что ты не виноват, что ты это только для меня…
— Ха-ха! Будет он разбираться, кто виноват! Тебето что. Тебя-то в рамочку не посадят.
— Погоди, а как же звери? — вдруг сообразил Вася
Вертушинкин. Он все время был занят одним собой, своим невезением, своими горестями и только тут подумал о зверях. — Постой, им что же, навсегда мышами оставаться, по-твоему? А какой же зоопарк без хищников? Эй, ты куда?
Кот Васька медленно и плавно слез со скамейки, даже не слез, а словно пролился на землю большой полосатой каплей. Не оглядываясь, пошел по дорожке.
— Стой! Стой! — крикнул Вася Вертушинкин.
Но кот Васька будто не слышал его. Он уходил все дальше и дальше, гибко и мягко переступая лапами, обходя кучи, опавших листьев.
И, лишь, дойдя до поворота, он оглянулся, с глубоким укором посмотрел на Васю Вертушинкина и сказал, даже как будто не Васе, а самому себе: