— Вот, значит, как, — наконец произнес он. — Каких только баек я не слышал…
Вольф молча расстегнул пуговицы рубашки и скинул её с плеч.
— Видел? — спросил он Степаныча, показывая татуировку на предплечье.
— Видел, — ответил старик, — когда ты у меня на печи без сознания валялся.
— Это знак моего подразделения. Я — Пес! Бригаденфюрер…
— Ого! — поразился Степаныч. — Солидный чин, генеральский! Значит, тебе есть, что терять в том мире?
— Не забывай, Степаныч, я — унтерменши, ублюдок, недочеловек, низшая раса! Мой генеральский чин для истинного арийца — не дороже плевка! Правда… награда за выполнение задания очень велика! Но она не радует меня… Не хочется, чтобы немцы испоганили и этот мир!
— Не знаю, Володька, почему, но я тебе верю! Не такой ты мужик, чтобы старика сказками кормить! Значит, в твоем мире фрицы правят? И Гитлер живой?
— Адольф Гитлер умер в шестьдесят пятом году, его тело было предано огню, а прах и по сей день храниться в специально выстроенном для этого городе-храме «Адольфгроссефюрер». Сейчас фюрер Тысячелетнего Рейха Карл Лепке.
— Так почему же вы не сопротивляетесь? Или вам нравиться быть рабами немцев!
— Всякое сопротивление давно сломлено! — пояснил Вольф. — Я сам приложил к этому руку! Немцы занимаются подрастающим поколением унтерменшей, им с детства закладываются понятия высшей и низшей расы! Поверь, у них нет ни единого шанса!
— Значит, эти сволочи и до нас хотят добраться! — подытожил старик.
— Да, — подтвердил Вольф. — Я собирал сведения! И если я передам их фюреру, через несколько дней, а может быть через несколько лет в ваш мир хлынут непобедимые войска Третьего Рейха.
— А если не передашь? — хитро прищурился егерь.
— Тогда они пошлют следующего диверсанта!
— А если и он не вернется?
— Тогда, скорее всего, пошлют на разведку штурмовую группу…
— За языком, — продолжил мысль Вольфа старик. — А если не вернется и она?
— Для открытия врат нужно очень много энергии! Возможно, если результаты будут нулевыми, фюрер свернет свой проект!
— То-то! — расплылся в улыбке Степаныч. — Ну а мы со своей стороны им поможем, чтобы результат остался нулевым! Ну что, боец Путилов, отстоим Родину-Матушку еще разок?
— Отстоим! — серьезно ответил Вольф. — Может быть, тогда у меня с души свалиться камень, мешающий мне свободно дышать с самого детства.
— Пойдем спать, сынок, — бросив папироску в тлеющие угли, сказал егерь, — нам с тобой нужно еще приготовить фрицам достойную встречу.
На следующий день, решив не откладывать столь важное дело в долгий ящик, Вольф со Степанычем отправились к приметному дубу.