Но представитель обвинения неожиданно возразил:
— Я бы хотел заявить, милорд, что у меня есть еще вопросы, которые я хочу задать свидетелю!
— Пусть он делает свое заявление сейчас, — после секундной паузы решил председатель.
— Хорошо, милорд! — недовольно произнес Джонс, всеми силами пытаясь скрыть охватившее его раздражение. — Свидетель, вы готовы сейчас сделать свое признание Трибуналу?
— Да! — по-военному коротко ответил Зиверс. — Я вступил в партию, так и в СС только как видный член тайной организации Сопротивления, получив от нее задание. Именно мой пост в «Аненэрбе» давал мне возможность вести подпольную работу внутри нацисткой системы…
— Постойте, свидетель, — резко прервал Зиверса обвинитель, — когда вы сказали «движение Сопротивления», я не совсем вас понял. В каком «движении Сопротивления» вы участвовали?
— Я имел ввиду тайную организацию, возглавляемую доктором Хильшером,[23] - уточнил Зиверс.
При упоминании Хильшера Джонс вздрогнул, что не укрылось от штандартенфюрера, продолжающего говорить:
— Хильшер был задержан Гестапо в связи с событиями 20 июля, и просидел в тюрьме продолжительный срок. Но это не то, о чем я хочу рассказать…
Джонс неожиданно занервничал и принялся бесцельно перебирать лежавшие перед ним бумаги.
— Настоящие цели «Аненэрбе» определяла не нацистская партия, как, наверное, думают все здесь присутствующие, — на одном дыхании произнес Зиверс, — а тайное общество…
— Я не знаю, милорд, — беспардонно перебил подсудимого Джонс, — желает ли Трибунал заслушивать далее этот бред! Мне кажется, что это скорее попытка уйти от признания, чем признание!
— Но я сейчас собираюсь сделать признание…
— У меня еще есть много вопросов, которые я хочу задать этому свидетелю! — Джонс не давал возможности Зиверсу произнести еще хоть что-нибудь.
— Господин Джонс, Трибунал с вами согласен, — бесстрастно произнес председатель, — продолжайте ваш перекрестный допрос. Если свидетель желает что-нибудь добавить, Трибунал заслушает его в конце заседания.
Зиверс ошеломленно замолчал. Ему не дали возможности пролить свет на истинное положение вещей в «Наследии предков». Такое поведение обвинения могло означать только одно — тайными исследованиями общества заинтересовался кто-то из союзников-победителей Рейха. И они не заинтересованы, чтобы правда о «Предках» стала достоянием широкой общественности. А раз так, закончить свое признание ему не позволят. Зиверс вновь съежился на скамье подсудимых — боевой задор куда-то испарился. Больше о докторе Хильшере штандартенфюрер не вспоминал.