— Сколько нам ждать, о просветленный Ньямару-Джи?
— Двадцать лет и четыре года… — едва шевельнув непослушными губами, произнес Хранитель. — Теперь слушай ты, взывающий, — пылающий кровью взор просветленного остановился на группенфюрере, — слушай внимательно!
— Рон, мне нужен точный перевод! — нервно произнес Виллигут, уловив, что вышедший из транса Ньямару-Джи обращается лично к нему.
— Все снимается на камеру, — успокоил группенфюрера Волли. — Если чего пропустим, просмотрим запись!
— В руках у Будды все:
Добро и разрушенье.
Соединив Начала,
Получишь ты решенье.
Цвет жизни повернешь,
И тайна распахнется.
Кто ищет, тот обрящет,
Живым домой вернется! — Стихотворным речитативом произнес Хранитель и замолк. Затем он закрыл глаза и замер каменным истуканом.
— Все что ли? Уважаемый, — прикоснулся Волли к плечу Хранителя, — Представление что, закончилось?
— Все! Его дух покинул тело! — вместо просветленного ответил монах. — Каждый получил то, что искал!
— Ну и как все это понимать? — выслушав перевод Шварцвальда, спросил группенфюрера Волли.
— Пророчества не всегда являются прямым руководством к действию, — пожал плечами Виллигут. — В большинстве своем они невнятны и туманны. Мои пророчества тоже не отличались большой ясностью. Подумаем над ним позже. Валеннштайн, сегодня заканчивайте все дела, пакуйте находки — завтра выступаем в обратный путь!
— Так точно, герр группенфюрер!
— Рон, бери монаха, и дуйте за нами в храм, — распорядился Виллигут. — Проясним вопрос с опахалами…
— Сначала вернем просветленного на место! — заартачился монах.
— Скалу хоть не надо двигать? — уточнил Волли.
— Нет, — качнул головой монах. — Ньямару-Джи не трогают животные и насекомые. А после моего возвращения сюда отправиться община монахов… Это святое место не должно пустовать!
— Парни, — скомандовал Волли, — берите старца и перенесите его в нишу!
— Теперь все? — поинтересовался он, когда Хранитель занял свое место.
Монах поклонился просветленному и пошел за штурмбаннфюрером. В храме их уже ждал Виллигут, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу возле статуи Будды.
— Что символизируют эти опахала? — спросил он монаха.
— Это символы, — Шварцвальд синхронно переводил неторопливое объяснение проводника. — Свастики в руках Будды символизируют начала борьбы и созидания. Они разносторонние…
— Стой! — неожиданно прервал Шварцвальда Виллигут. — Повтори, что ты сейчас сказал!
— Свастики в руках Будды, — послушно повторил переводчик, — символизируют начала борьбы и созидания.
— В руках у Будды все:
Добро и разрушенье! — возбужденно произнес Виллигут. — Соединив начала, получишь ты решенье… Это же подсказка, руководство! Вот Будда, в его руках свастики — начала борьбы и созидания! Созидание, это всегда Добро! Борьба — это передел, это революция! А какая революция обходиться без разрушений? Значит разносторонние свастики — это начала… Волли, ну-ка попытайся совместить опахала, наложить их друг на друга!