— Голубая девятка во дворе, я сейчас через пару минут подойду.
Они въехали в поселок, когда часы показывали начало шестого.
— Отлично, как раз народ с работы начнет подтягиваться, будет с кем поговорить, — произнес Артем, ставя секретку на коробку передач.
— Как решим, пойдем вместе или разделимся, чтобы больше народу охватить?
— Как скажешь, ты за начальника, — шутливо произнес Павел.
— Так всегда, ладно давай порознь пойдем, быстрее домой уедем.
Павел пошел по четной стороне улицы. Идя вдоль заборов, он решил вначале пройтись до конца и просто осмотреться и сделать для себя общее суждение, что собой представляет контингент проживающих на улице. Заборы, как одежда, дают первое мнение о владельце. За покосившимся штакетником, как правило, ютился небольшой деревянный дом, старой постройки. Забор из сетки, на железных столбах, прятал за собой добротный двухэтажный дом, обитый вагонкой, а то и сайдингом. А за глухим, с массивными кирпичными столбами и вовсе было не разглядеть дома. Лишь крыши особняков, говорили, что за ним хоронится трехэтажный кирпичный домина.
Дойдя до перекрестка, Павел повернул назад и, поразмыслив, открыл калитку и направился по дорожке к небольшому дому, стоящему в глубине сада. Из трубы шел дым, а в одном из окон горел свет. Заглянув на террасу, Павел постучал в дверь. Через какое-то время она приоткрылась, и показалось лицо пожилого мужчины. Судя по выражению, он был не очень рад, что его потревожили.
— Чего надо?
— Извините, я из милиции. Лейтенант Лебедев Павел Юрьевич, — и он протянул удостоверение.
— Это чего, опять насчет семнадцатого дома что ли?
— Вы угадали. Можно с вами поговорить?
— А чего говорить. Меня уже спрашивали. Я ничего не знаю, и добавить мне нечего.
— Жаль, и все же, — Павел подумал и спросил, — Я еще буквально пару минут у вас займу, позволите?
— Валяй.
Павел посмотрел на старика, всем своим видом вопрошая, — может, в дом пустите?
Видимо поняв это, старик смилостивился и произнес:
— Проходите, у меня тут, правда, запах не шибко приятный, так что извиняйте. Харч скотине готовлю.
— Все нормально, — хотя запах из ведра, стоящего на плите и впрямь был не из приятных. Можно было подумать, что в ведре кипятят чьи-то портянки, а не еду готовят.
— Я вот вас о чем спросить хотел. Знаете, народ ведь разный, кто работает с утра до ночи, кто пьет напропалую, а кто и посудачить любит.
— Это, в каком смысле?
— Я к тому, что наверняка на вашей улице есть, с кем можно было бы поговорить. Я в том плане, что любители сплетни собирать везде есть, и у вас, наверное, тоже? Оно, конечно, народ таких не особо жалует, но в данном случае, возможно от них можно хоть что-то узнать об обитателях из семнадцатого дома.